Годы. Мили. Судьбы - страница 15

Второй брат Иван тоже поступил на завод, затем его призвали на военную службу в Красную армию. Сестра Прасковья уехала к родственникам матери в Москву, поселилась у них в Марьиной роще и работала на швейной фабрике.

Брата Михаила на три года отдали для обучения портняжному мастерству в соседнюю деревню Балакирево. В семейном хозяйстве работали мать, брат Павел, сестры Дуся, Шура и я. В мае 1927 года я закончил обучение в Дубровской школе первой ступени. Хотелось учиться дальше. Но где? В Березайке было две школы-семилетки, заводская и железнодорожная. Дети заводских рабочих шли учиться в заводскую, дети железнодорожников в железнодорожную. Меня не принимали в школы, так как родители не имели отношения ни к одному из этих ведомств. Первая ступень могла стать для меня последней. Я не находил выхода из создавшегося положения. Помогли старшие братья. Их усилиями меня зачислили в железнодорожную школу, как сына бывшего служащего железной дороги.

1 сентября 1927 года начались занятия в пятом классе. Школа размещалась в построенных до революции дачах. Наш класс располагался в пятой даче и вмещал восемь парт, по два ученика за каждой. Русский язык преподавала Анна Николаевна (Анюся), ежедневно приезжавшая со станции Бологое. Внешность ее вполне соответствовала моде периода НЭПа – короткая стрижка, берет, кофточка и юбка выше колен. Во время перемен она скручивала из газетной бумаги и махорки громадные папиросы и, не стесняясь нашего присутствия, с наслаждением курила. Учила она плохо. Математику преподавал Евгений Балтазарович, всегда аккуратно одетый в темный костюм и белую рубашку. Он держался подчеркнуто лояльно, материал излагал четко, просто и спокойно. Говорили, что он бывший офицер. Географию и обществоведение вел Сергей Васильевич Пятницкий, сын священника. Плотный мужчина, лет сорока, с черными густыми, лохматыми бровями, из-под которых сверлил нас проницательным взглядом. Мы его боялись, но преподавал он хорошо. Физику и химию изучали под руководством Касьяна Никифоровича Сырокваши, заброшенного революцией в наши края и застрявшего здесь. С детства он был частично парализован, правая кисть руки не действовала, держал ее в кармане, при ходьбе волочил правую ногу. Это не помешало ему жениться на симпатичной учительнице начальных классов.

Прасковья Константиновна и Шура

(Александра Константиновна) Васильевы, сестры Г. К. Васильева

В нашем классе учился его брат Саша Сырокваша. Немецкий язык преподавала старушка Камчатова, по прозвищу Немка, существо хлипкое и неавторитетное. Столярному ремеслу учил Константин Густавович Мальстрем, обрусевший швед, появившийся откуда-то и неизвестно куда исчезнувший в тридцатые годы. С древесиной мы умели обращаться с детства и к концу обучения могли даже сделать табуретку. Состав учеников класса был разношерстный. Четыре человека из Дубровки, трое со станции Лыкошино, по одному из деревень Лыкошино и Горнешница, остальные березайские. Двое учеников были из деревни Рютино – Нейман и Суйгусор, видимо, эстонцы или латыши, неведомыми путями попавшие в наши края. Учеба шла без напряжения. По всем предметам у нас были учебники. Тетради, ручки, перья и чернила продавались в лавках. Текущие оценки, в соответствии с новыми правилами, нам не ставили. В одном помещении на своих партах мы проучились три года, переходя из одного класса в другой. В июне 1930 года я получил удостоверение об окончании Березайской школы-семилетки Октябрьской железной дороги.