Могла бы она его полюбить и быть счастлива? Сима внимательно посмотрела на свое отражение в зеркале.
– Глаза сияли, и любовью наполнен был ее счастливый взгляд, – прошептала она и глубоко вздохнула.
Сестра Наташа на вокзале выглядела такой красивой и счастливой. Не мудрено, ведь она ехала к любимому мужчине. Наташа сама его выбрала. Почему Сима не может также сделать свой выбор?
Выйти замуж за Аркадия, чтобы получить независимость от отца, а потом развестись, как сестра, и поступить на сцену?
Но ведь какое-то время с ним придется жить! И развод – это так сложно. Василий Александрович, в отличие от своего брата, Наташиного отца, доброго и любящего, этого никогда не позволит.
А еще, вдруг дети пойдут…
Сима схватилась за голову и бросилась на кровать.
– Буду рыдать! – Сказала она и уткнулась в подушку.
* * *
Маленькие Сомовы в мундирах с иголочки дружно маршировали за своим отцом Аркадием. Сима изо всех сил пыталась к ним пристроиться, но никак не могла попасть в общий ритм марша. Ноги отказывались слушаться, будто она шла с пудовыми гирями. Перед ее глазами возник огромный зрительный зал. Скучающая публика откровенно зевала.
Сима закричала, но ее голос заглушил барабан, глухо отбивающий такт где-то в глубине оркестровой ямы. Аркадий, не оглядываясь, вел шествие вперед. Барабан стучал все сильнее и чаще.
Симе стало холодно и она проснулась.
Огромные капли дождя барабанили по карнизу. В открытое окно залетали брызги.
Сима с трудом поднялась и закрыла окно. Не до конца осознавая, что делает, она достала из шкафа большой дорожный саквояж.
И тут ее охватило чувство похожее на панику. Сима лихорадочно, будто за ней гонятся, начала запихивать в саквояж все подряд. Платья, туфли… Сгребла, не разбирая, все, что стояло на туалетном столике.
– Деньги! – Она открыла небольшую лаковую шкатулку, – на билет должно хватить!
Сима бросила взгляд на письменный стол и на секунду задумалась.
Написать записку отцу? А надо ли?
Саквояж не закрывался. Сима решительно, не выбирая, выдернула из него пару платьев и защелкнула замок.
Не оглядываясь она направилась к двери и толкнула ее. Дверь не поддалась. Сима нажала сильнее. Дверь оказалась запертой!
Решимости моментально поубавилось. Она застыла на месте. саквояж выпал из рук.
Вставленный снаружи ключ закрывал замочную скважину.
Как же так?
Нет, она не сдастся!
Сима вытащила из волос шпильку и, засунув в замочную скважину, толкнула ключ.
Снаружи раздался громкий металлический звук. Сима схватила со стола карандаш, встала на четвереньки и просунула карандаш под дверь. Ключ лежал совсем близко… Но неожиданно в коридоре послышались шаги Василия Александровича.
Сима вскочила и схватила саквояж.
Куда?
Она лихорадочно запихнула его под кровать и быстро залезла под одеяло.
Дверь открылась. Отец с минуту постоял на пороге, щелкнул выключателем, погасив свет и вышел. Ключ в замке повернулся два раза.
Сима соскочила с кровати и заглянула в замочную скважину. Пусто!
Она медленно опустилась на пол, прижалась спиной к двери и с тоской посмотрела на увенчанное ажурной решеткой окно, за которым лил холодный дождь. Отражая желтый свет уличного фонаря, капли сползали по стеклу, как большие золотистые слезы.
* * *
С утра, под бдительным присмотром Матрены, Симе позволили посетить ванную комнату, после чего опять заперли. Освободили ее только к обеду.
Василий Александрович строго посмотрел на дочь.
