Незнакомец весело рассмеялся. Великие боги, как он хорош! Какой великолепный человек!
– Стало быть, ты знаешь, о чём я думаю?
Я покачал головой и расплылся в улыбке. Человек раскинул руки и подбежал ко мне, словно желая объятий.
– Так узнай же! Я позволяю.
Он позволяет! Что за дивное создание! Повстречав столь неведомое и могущественное существо, как я, он без страха позволяет мне проникнуть в свой разум и разузнать всю свою подноготную. И как он вообще смеет мне что-либо позволять? Неужели я нуждаюсь в его разрешении?
Но я действительно нуждался, ибо он был для меня словно властно захлопнутой книгой, зашифрованным ключом, запретным плодом, если угодно. Я тотчас с жадностью оплёл его своими нитями. Мои мерцающие волосы опутали его руки и ноги, окрутили его стан и шею, забрались в нос, глаза и уши, пронизали вены его и устремились вглубь всего его существа, прощупывая мозг и душу.
Он был совершенен. Я ошибался изначально – то были не просто разумные, но уже благоразумные люди, ступившие на следующую ступень эволюции. Им не было нужды торчать на планетах прикованными к земной тверди, они не искали богов и милостей их, любые примитивные человеческие потребности легко ими контролировались, но их самих контролировать не мог уже никто. Не нуждались они и во мне и не боялись меня, я был для них лишь диковинным прохожим, очередной космической забавой. Оба они искали истину. Оба страстно желали раскрыть те же тайны вселенной, что мучили теперь и меня. Я явственно это почувствовал, хоть успел изучить лишь одного из них. Второй меня слегка остерегался и оттолкнул прочь мои нити, не позволив оплести себя и заглянуть себе в душу.
Были они сами по себе, не нуждались в моём покровительстве, да и вообще в моей компании, и сами решали, куда им отправиться, не посвящая в свои планы никого постороннего. Их маршрут остался загадкой и для меня. Хоть я и скрупулёзно порылся в памяти щедрого человека, но всё же лишь в допустимых пределах, и узнал лишь то, что мне позволили узнать.
Потрясение, упоение, смятение!
Никогда прежде не испытывал я столь сильных чувств, никогда прежде не был так восхищён и обескуражен. Этот человек глядел на меня, как на равного себе, не смог и я взглянуть на него свысока и со счастливой улыбкой взирал на него, как на брата своего. От счастья волосы мои, клубившиеся над нами облаком бесконечных нитей, сияли разноцветным огнём и превращали розовый песок в зелёный, синий, фиолетовый, красный. Даже хмурый спутник моего щедрого знакомца залюбовался этим зрелищем.
Человек, что явился мне во всём своём расцвете, во всей своей красоте, владеющий знаниями, способный творить и перемещать себя по любым уголкам вселенной, был ошеломительно прекрасен, могуч, подобен иду! Не осталось сомнений – я был влюблён, влюблён в человечество! Мне немедленно захотелось объять его полностью, вытянуть каждого человека из тесных недр земли и насладиться истинным величием душ, ныне прозябающих в невежестве и беспомощности.
Столь удивительный и независимый дух явился мне, что я готов был назвать его своим братом. И я хотел бы почувствовать силу каждой человеческой души! Я назвал бы каждого братом и сестрою, я наполнил бы ими космос!
Но во всём обозримом мною пространстве не находил я подобных совершенных людей. Лишь эти двое купальщиков чужеродно торчали посреди звёздного розового пляжа и нисколько меня не смущались.
