Голос Незримого. Том 1 - страница 9
Ветер. Липы опустились в нежный реверанс,
На песке смешало солнце золотой пасьянс,
И упала кружевами голубая тень —
Он уж умер, легкокрылый, беззаботный день!
Февраль 1907
4. ЧЕТВЕРГ
Златым календарем столицы
Он явлен – суетный четверг.
У окон – женщин вереницы.
В окне считает хмурый клерк.
Шумит рабочее безделье,
Пенится делом суета,
И скукою цветет веселье,
И вожделением – мечта.
Реклам сверкающих плакаты
Сплели над городом венец.
В витринах, в мыслях копят злато
Для узких девичьих колец.
И притянулись взором вора
К ним злые женские глаза.
Гласит, кричит их выбор скорый:
За нас – сапфир и бирюза!
Свершилась мена. Треплют кони
В ночных огнях шальную шаль,
Страшась карающей погони,
Что шлют им утро и печаль.
Как чаша горестных похмелий,
Он выпит – пламенный четверг!
Мятежный пасынок недели,
Что четкий стук часов отверг.
Февраль 1907
5. ПЯТНИЦА
Пятница смирная
Встала у входа,
Как богомолица —
Сборщица в храмы.
В солнышке – клирная
Сень небосвода…
В окнах неволятся
Тусклые рамы,
В доме натоплено —
В весну нет веры.
Пахнет просфорками,
Маслом, изюмом —
Нá пост прикоплено
Сверх всякой меры
Людями зоркими
С ликом угрюмым.
Шепчутся, каются
В горестной вере…
В звездах – эфирная
Хижина Бога.
С тьмою сливается
Плач повечерий.
Пятница смирная
Сходит с порога.
Февраль 1907
6. СУББОТА
Архангелы, святители,
Пророки и учители —
Святого рая жители
В субботний тихий час
Устами умиленными
И трубами червлеными
Над весями зелеными
Вещают Божий глас.
И колокольня древняя
Над смирною деревнею
Всё чаще, всё напевнее
Вздымает медный зык.
Меж звездами – стожарами,
За куполами старыми
С размерными ударами
Поет незримый лик.
А в храме облак носится,
Блистают дароносицы,
Хоралом громким просится
О милости земле…
Бог-Саваоф со свитою,
Угодники очитые,
Их письмена развитые
Парят в душистой мгле.
Направо – мужи рунные,
Налево – жены юные,
А сзади сребролунные
Старухи, старики,
Десной святой пасомые,
Твердят псалмы знакомые,
Склоняются с утомою,
Заветами крепки.
А в сини, за часовнею,
Таинственной жаровнею
Всё пламенней, любовнее
Возносится костер.
И ангел снежной глыбою
Над девой-полурыбою —
Русалкою-улыбою
Воскрылия простер.
Февраль 1907
7. ВОСКРЕСЕНЬЕ
Праздник, здравствуй! Встань и властвуй
Над седмицею недели!
Круг свершился. Труд излился.
Силы к радости созрели.
Старый, юный тронут струны
Смеха, песен и веселий…
Высью синей бел, как иней,
Голубь плещет, плещет… Канет.
Веет ветер. Вьется сеттер
За стрекозами… Устанет.
Звон раздольный, колокольный
Льется, бьется, манит – манит…
Белой стаей, в тенях тая,
Пляшут девы под дубами.
Платья – пеной. И с вербеной —
Косы желтые, как пламя.
А на танцы смотрят старцы
И кивают головами.
Пали тени на ступени.
Дрогнул в небе бубен звездный.
Лепет арфы… Трепет шарфа…
Шепот легкий и любезный…
И ракета – колос света
Закачала в черни бездны…
В позднем парке вянут арки
Из торжественного хмеля.
В светлой ночи – всё короче
Взмах покинутых качелей.
Воскресенье – уж в забвеньи.
Встала новая неделя.
Февраль 1907
8. ПАЛОМНИКИ
Брату
С тобой мы вместе, о брат любимый,
В святое утро Преполовения,
Единой жаждой чудес томимы,
Пошли к Святыне на поклонение.
Вот миновали теснины улиц,
Вот позабыли тропинки людные —
И слух лобзает нам лепет горлиц,
Взор улыбает даль изумрудная…
Но здесь, в просторах, наш путь распался:
Ты взреял к тучам. Пошла я землями.
Весь белый в сини ты затерялся…
В тот миг расстались с тобой совсем ли мы?
Нет! С этой ветвью от слез тяжелой
Я, как и ты же, земли паломница —
Похожие книги
Имя Любови Никитичны Столицы (1884–1934), поэтессы незаурядного дарования, выпало из отечественного литературного процесса после ее отъезда в эмиграцию. Лишь теперь собрание всех известных художественных произведений Столицы приходит к читателю.В первом томе представлены авторские книги стихотворений, в том числе неизданная книга «Лазоревый остров», стихотворения разных лет, не включенные в авторские книги, и неоднократно выходивший отдельным изд
Имя Любови Никитичны Столицы (1884–1934), поэтессы незаурядного дарования, выпало из отечественного литературного процесса после ее отъезда в эмиграцию. Лишь теперь собрание всех известных художественных произведений Столицы приходит к читателю.Во второй том вошли сказки в стихах, поэмы и драматические произведения.
Творчество Григория Яковлевича Ширмана (1898–1956), очень ярко заявившего о себе в середине 1920-х гг., осталось не понято и не принято современниками. Талантливый поэт, мастер сонета, Ширман уже в конце 1920-х выпал из литературы почти на 60 лет. В настоящем издании полностью переиздаются поэтические сборники Ширмана, впервые публикуется анонсировавшийся, но так и не вышедший при жизни автора сборник «Апокрифы», а также избранные стихотворения 1
Дмитрий Петрович Шестаков (1869–1937) при жизни был известен как филолог-классик, переводчик и критик, хотя его первые поэтические опыты одобрил А. А. Фет. В книге с возможной полнотой собрано его оригинальное поэтическое наследие, включая наиболее значительную часть – стихотворения 1925–1934 гг., опубликованные лишь через много десятилетий после смерти автора. В основу издания легли материалы из РГБ и РГАЛИ. Около 200 стихотворений печатаются вп
Как часто жизнь загоняет нас в угол. Как часто мы испытываем страдания и терпим лишения которых вполне можно было бы избежать. И как редко мы находим в себе силы, чтобы противостоять превратностям судьбы и добиваться поставленной цели. Почему такое происходит и как, наконец, стать полноправным хозяином своей судьбы?..Ответ на этот вопрос и пытается дать автор. Помимо обширного теоретического материала, в книгу включено множество практических реко
Джеймс Поскетт переосмысливает историю знания, опровергая идею о том, что современная наука – это исключительно западное изобретение. Он убедительно демонстрирует, как прогресс возникает в результате сотрудничества и обмена знаниями блестящих умов из разных стран мира. От важного вклада арабских ученых в европейскую науку до богатства древнекитайской медицины, ботаники и фармакологии, в книге раскрывается многообразие научных достижений за предел