– Большие деньги творят чудеса.
– Спешу вас уверить, что не всегда и не со всеми.
– Верите в силу порядочности?
– Несмотря на то, что я больше бизнесмен, чем общественный деятель, но я не позволил себе превратиться в циника, – молодой мужчина улыбнулся собеседнице, стараясь избежать усиления напряжения, возникавшего при дискуссии.
– Там, где крутятся большие деньги, он неизбежен, – женщина продолжала настаивать на своей правоте.
– Он присутствует, не стану отрицать, но даже циники могут вернуть себе прежнее обличье.
– Будем надеяться на взаимопонимание чиновника.
Неготовность к преодолению преград и неподготовленность к неожиданностям указывали на несформированность той личности, которой ему хотелось выступать. В собственных глазах он виделся растерянным и в какой-то мере жалким, а ведь ещё несколько дней тому назад ощущал себя освобожденным от бремени никчемности.
Евгений ходил по комнате взад-вперед, силясь понять, что делать дальше. Настроение, каким оно было совсем недавно, сменилось подавленностью. Молодой мужчина испытывал голод по эмоциям, но только определенного характера и он уже знал, что может обеспечить их появление. Страх стал усиливаться. Он терял уверенность в том, что ему по силам повторить действие, ставшее для него целебным.
Посмотрев в окно, он решил, что следовало воспользоваться удобным временем суток. Не поздний ноябрьский вечер сочетался с густыми сумерками. Евгений поспешил на улицу, чтобы отправиться по маршруту, пролегавшему мимо общеобразовательной школы. Притаившись за живой изгородью, разве что с облетевшей листвой, он изо всех сил делал вид обычного прогуливающегося. К школьным воротам спешили заботливые родители, а некоторых ребят вели за руку старшие братья и сестры.
Не дождавшись одинокого ребенка, который надумал бы пройтись через парк, он почувствовал, что уместно убраться, чтобы не привлечь к себе внимания. Оно ему точно не требовалось, а быть незаметным удавалось вовсе без усилий. Он таким родился. Или же стал после того, как завершилось детство. А до того над ним частенько подтрунивали сверстники, не принимая в свою компанию. Так он и отправился во взрослую жизнь на правах изгоя.
Желание провалиться сквозь землю сменило мечты о бегстве. Отчаяние убивало медленно, будто наслаждалось этим процессом. Она и не пыталась сопротивляться и вовсе не потому, что винила себя в произошедшем, просто не имела сил. Они иссякли задолго до трагедии.
– Говори.
– Нам придется искать большую часть суммы. Та, что у нас имеется, меньше половины.
– Я же говорил, что твоя мать бесполезная.
– Прекрати ты уже пенять на мою мать. Мы с тобой два взрослых человека и должны сами справляться с нашими проблемами.
– Это и её проблема, – Валентин повысил голос, но осекся, памятуя каким взглядом его удостоила санитарка. – Мишка – её внук.
– Пойми ты, что она в возрасте и не может добыть денег, – Наталья и сама хотела закричать, но редко такое себе позволяла.
– Небось, на похороны себе отложила немало. Знаю я таких, мечтают о королевской процессии, вместо того, чтобы детям и внукам деньги отдать.
– Конечно, отложила, нам не за что будет её хоронить.
– Хватит уже о твоей матери. Как нам оплатить операцию сыну? – Валентин принялся сжимать кулаки, что делал всякий раз, когда эмоции били через край.
– Я позвонила девушке, о которой тебе говорила не так давно. Она готова помочь информационно, – Наталья покусывала губы от неуверенности, но понимала, что следует озвучивать все попытки раздобыть средства.
