– Это соглашение было одним из условий мирного договора, подписанного с Вейраной две тысячи двести лет назад. Его, как и мирный договор, привезло первое посольство… точнее, остатки этого посольства, – уголки губ ректора раздраженно дернулись вниз. – Оно обязует Академию ежегодно в день распределения направлений на летнюю магическую практику задавать вам один‑единственный вопрос. Вы его уже слышали, – устало сообщил милорд Этерлейн.
– В случае добровольного согласия кого‑либо из студентов посетить эту страну, мы должны доставить его к скалам на границе с Вейраной, снабдив также обратными телепортами для успешного возвращения в Академию по окончании срока практики.
– Мы едем, милорд ректор, – упрямо вздернув подбородок, подтвердила я.
– Это еще не все, – в глазах ректора мелькнула тревога, – последним пунктом в договоре значится следующее: если маг не возвращается из Вейраны по окончании практики, мы не имеем права требовать каких‑либо объяснений от этой проклятой страны! Считается, что студент добровольно остался в границах территории вейров. И, помолчав мгновение, самый одаренный маг Алерии тихо добавил:
– Хотя как можно что‑то предъявить народу, если ты две тысячи лет не видел ни одного его представителя…
Я вдруг ощутила на груди легкое жжение: это золотой медальон внезапно нагрелся и еле заметно пульсировал. Я оглянулась на друзей и прочла на их лицах твердую решимость идти со мной до конца:
– Мы едем.
В ту же минуту в воздухе засиял ярко‑зеленый шар, разбившийся на три более мелких, каждый из которых неспешно подплыл к одному из нашей троицы и завис на уровне глаз. Шары уплотнились, побледнели и плавно спустились прямо в протянутые руки. Едва дрожащие от волнения пальцы прикоснулись к бледно‑зеленым сгусткам энергии, те тут же превратились в выцветшие от времени мшистые зеленоватые камни размером с кулак с выбитыми на каждом словами на общем языке: «Верни дитя скалы в чрево матери, и путь найдет тебя». Над притихшей в изумлении толпой загорелось алая руна «Решение принято». Милорд Этерлейн еле слышно выдохнул: «Подтверждаю. Будет исполнено», руна мигнула на прощание и пропала без следа.
– Договор не может быть нарушен. Лета Дайн, Эрьениэль эс'Найрен и Дерек Мелл, ваша летняя практика будет проходить в Вейране. Мы будем ждать вашего возвращения, но если с вами что‑то случится, и вы не успеете активировать обратный телепорт, – произнес безжизненный, словно высохшее дерево, голос ректора, – никто не сможет вам помочь. Удачи вам, дети. Вы отправляетесь через два часа, сбор у главного телепорта. Можете идти.
В воротах я оглянулась – мой взгляд выхватил из сплошной серой массы печальное лицо магистра Ортеса, побелевшие костяшки судорожно сжатых пальцев магистра Толлена и десятки сочувствующих взглядов друзей. Такими взглядами обычно награждают безнадежно больного дядюшку, лежащего на смертном одре. А, черт с ними! Мы едем в Вейрану!
Сборы не заняли много времени – в общем‑то, все вещи были уложены еще вчера вечером, поэтому встреча у телепорта состоялась гораздо раньше назначенного срока.
Рьен сиял, словно только что отчеканенный эр, да и Дерек тоже не выглядел недовольным, пребывая скорее в некотором замешательстве. Оба, как и я, были одеты по‑походному, в удобные штаны из мягкой кожи, рубахи и теплые куртки, на ногах красовались эльфийские сапоги – подарок Рьена.
