– Прекрасно, прекрасно. Но что за произношение?
– Должно быть, вологодское, – издевательским тоном произнесла Наташа.
– Ошибаешься, – также по-английски вступился за друга Дима. – Этот акцент присущ жителям северных районов Англии, в частности так говорят в Шотландии. Странно, что ты этого не знаешь. – Димка сел на место с чувством выполненного долга.
После урока, на перемене, друзьям не удалось обсудить удивительное происшествие – одноклассники, один за другим, подходили к ним, чтобы выразить восхищение:
– Да, утерли вы нос Нечаевой!
– А Велихов, вообще, в осадок выпал!
– Ну, удивили! Уважаю! Может, расскажете на досуге, откуда в вологодском лесу появились шотландцы?
– Из Шотландии, разумеется! – пытались отшутиться ребята.
Между тем сами виновники торжества были потрясены не меньше других: откуда что взялось?
– Стало быть, общение с англичанами не прошло даром. Вроде и говорили не так часто, а слова сами собой откуда-то выплывают, – радостно удивлялся Димка.
– Да слова мы давно знали. Плохо или хорошо, сколько лет в школе повторяли одно и то же! Другое дело, боялись их произносить вслух, стеснялись своего произношения. А там мы говорили, не думая, как надо складывать губы в трубочку, куда девать язык. Нас понимали – и это главное.
Николай осторожно приоткрыл дверь. Самурай, как всегда, ждал его у самого порога дверей. Родители говорили, что котенок непостижимым образом загодя чувствовал его приход.
– Мы уж знаем, если он уселся на дверной коврик, мордочкой к двери, ты на подходе к дому, – смеялась мама.
Бросив сумку в угол, Николай подхватил котенка на руки. Самурай потерся мордочкой о подбородок, мурлыкнул, спрыгнул на пол и, поминутно оглядываясь на хозяина, побежал на кухню.
– Та-а-к, что у нас здесь? – Николай открыл холодильник. Ничего интересного там не оказалось. Дежурная кастрюлька со вчерашним супом, скучного вида приплюснутые котлеты.
Налил в кружку молока и подогрел в микроволновке. Усевшись на стул, стал смотреть, как Самурай неторопливо и ловко лакал из своего блюдца.
«Эх, зря я отказался от приглашения Сереги», – запоздало пожалел Николай.
Они столкнулись с ним лицом к лицу у подъезда.
– Салют, камрад! – приветствовал его сосед. – Я к себе, надо присмотреть за обедом. Не составишь компанию? Сегодня у нас суп по рецепту Ульяны. Пальчики оближешь!
Упоминание заветного имени вызвало спазм в сердце и желудке одновременно. Приглашение было чрезвычайно соблазнительным, но он мужественно отказался. Мама просила не злоупотреблять гостеприимством Сергея – ей казались подозрительными и его щедрость, да и он сам.
– Спасибо за предложение, как-нибудь в другой раз. Мама обижается, если я не ем дома ее обед. Ничего не поделаешь, женщины!
– Желание женщин надо уважать, желание матери тем более! Ну ладно, до встречи!
После вепсских приключений, между Сергеем и ребятами сложились доверительные, почти братские отношения. О том, что было в лесу, не говорили, как по уговору. Между тем непостижимым образом слухи о событиях в Вепсском заповеднике просочились и в Москву. Запоздалая слава стучалась в двери, но участники приснопамятных дел упорно отмалчивались. Это обстоятельство разжигало еще большее любопытство окружающих.
Первого сентября Толик Воняткин, самый отъявленный хулиган в школе, подошел к ребятам, чего не было никогда раньше, поздоровался за руку. С плохо замаскированным любопытством спросил:
