А потом в жизни Оксаны началась какая-то ерунда. Контакт с Соколовым вроде бы был установлен: они приветствовали друг друга по утрам в офисе, перебрасывались пустыми словами у кофемашины, иногда говорили друг другу «пока» перед уходом домой. Так длилось днями. Дни сложились в неделю. Одна неделя сменила другую, а больше ничего не происходило. Соколов не писал ей в соцсети, Оксана тоже не могла выдумать повод, чтобы отправить ему сообщение. Она видела, что поддельный аккаунт sokol888ol очень скоро заблокировала служба поддержки, видимо, по жалобе Соколова. Молодец, расправился с недоброжелателем, но дальше-то что? Эта тема была исчерпана. Правда, с Машкой Оксана общаться не перестала. Надо же было с кем-то ходить обедать, болтать о чем-то, поддерживать социальные связи. Но теперь в их общении не было прежней свободы. Оксана строго следила за тем, что говорила подруге, тщательно подбирала слова, старалась не сказать лишнего. Машка, конечно, заметила это отчуждение, но копаться в причинах не стала. Догадалась сама, наверное. Иногда к ним в столовой присоединялась Анька. Она трудилась личным помощником генерального и не отлипала от рабочего телефона: бронировала билеты, столики в ресторанах, заказывала подарки и букеты, нанимала домашний персонал, увольняла домашний персонал, собирала совещания, заказывала продукты, давала распоряжения от имени начальника, обзванивала курьеров, искала документы, словом, у нее всегда было много, очень много работы. А телефон, казалось, был встроен в ее левую ладонь. Анька походила на киборга: на три четверти – человек, на одну четверть – телефон. Но при такой нечеловеческой загруженности она успевала быть в курсе всех офисных сплетен: кто кому чего когда зачем и почему. О, она это обожала.
На излете второй недели Когда Ничего Не Происходило, Анька прибежала в столовую, плюхнулась на стул, отпила компот из стакана Машки и прошептала, вернее, даже прошипела:
– Я к вам на три минуточки. Прикиньте че! Мне Олежка фотку своего члена прислал.
Машка глупо захихикала. Оксана ожидаемо покраснела и неожиданно рассвирепела. Да как она смеет порочить честное имя Соколова!
– Ща покажу, – продолжила шипеть Анька и полезла в телефон, – так, ну где его причиндалы. А нет, это не его, ха-ха. И это не его. Это вообще рабочий мобильник. Ща, минутку.
Машка продолжала хихикать в кулачок, хитро посматривая на Оксану. Та всё моментально поняла. Это опять розыгрыш! Очередной фейк. Конечно, это не член Соколова, он к этому члену никакого отношения не имеет. Не будет он отправлять подобные фото, не такой он человек. Машка с Анькой опять решили ее разыграть. Скачали фотку с какого-нибудь порносайта. Оксана закатила глаза: бабам за тридцать, а ведут себя как семиклассницы. Она сказала:
– Можете не стараться, я вам все равно не поверю.
Машка прекратила хихикать и удивленно спросила:
– В смысле?
– Вы все это придумали, как тогда, с фейком. Но я вас раскусила. А теперь вы придумали новую шутку. Не смешно. И я вам не верю.
Анька будто бы и не слышала их разговор. Ей кто-то позвонил, пришлось отвлечься от поиска члена Соколова. Машка округлила глаза:
– Оксан, да ты что. Какой фейк?
– Ты знаешь какой. Якобы от Соколова, якобы с просьбой прислать фотку сисек.
– Что? – пискнула подруга, – он тебе такое писал?
– Это был не он, это были вы, – уверенно ответила Оксана.
