Гонимый в даль из Кашгара в Кашмир - страница 38

Кеклики доверчивы и легко одомашниваются. Но поскольку мясо у них очень вкусное, человек склонен этим доверием злоупотреблять. Если же птиц оставить в покое, как, например, это водится в Малом Тибете131, то они близ человеческого жилья начинают чувствовать себя как дома и становятся частью садовой фауны, как воробьи и голуби. В горном ущелье, возле одной из ранее принадлежавших мне шахт, я старался кекликов оберегать, и они бегали стаями прямо по выработкам, как домашние птицы, даже не боясь ружейных выстрелов.

Если кеклик сбегает из клетки, то в горы или поля не летит, а селится где-нибудь рядом в саду. Почему-то в качестве хозяйки-защитницы птицы выбирают женщину. Когда я жил в Ташкенте, одна из них так привязалась к знакомой мне девушке, что стала совсем ручной: кормилась под боком, сидела на плече и ходила по пятам. Однажды, когда моя жена варила варенье в саду, как это принято в нашей стране, подлетела пара доверчивых птиц, одна села на дерево неподалеку, а другая жене на плечо. В Индии кеклик (Caccabis chukar)132 – известная промысловая дичь.

Моими любимцами в Кашгаре были голуби. В округе представлены два их вида. Один из них, Streptopelia stoliczkae133, размером с обычного голубя, нежного серо-сиреневого цвета, местами с розовым отливом, с бархатистым черным ошейником. Обитает только в деревнях и садах, и в Кашгарии никогда не встречается вдали от человеческого жилья. Другой вид, Peristera cambayensis134, который намного меньших размеров и имеет однородный розовато-коричневый цвет, часто содержат голубятники Европы; он известен как горлица египетская. Птицы обоих видов являются неотъемлемой чертой каждого дома, сада или сельского двора, особенно горлица, которая привязывается к человеку и часто посещает сараи, склады, веранды и даже комнаты, если двери или окна открыты.

«Голубиное святилище» недалеко от Хотана. (P.M.Sykes, 1920)[14]

Каждый год парочка этих милейших птиц устраивала гнездо на печи в моей комнате и выводила там птенцов. Петушок приносил материал, а курочка строила гнездо, приветствуя каждый вклад супруга благодарным воркованием. Птенцы покидали гнездо, как только чуть-чуть могли летать, и проводили всё время во дворе, где их продолжали кормить родители. В течение нескольких дней они уже делались самостоятельными, а взрослые птицы, латая гнездо, готовились ко второму выводку.

Молодых голубей я не приручал, зато научил старших птиц клевать хлебные катышки, которые они очень любили, сначала на окне, потом с блюдца, затем с блюдца в руке, и, наконец, прямо с руки. Они садились мне на руки и плечи, а когда я лежал утром в постели, прилетали и садились на подушку или на голову. Но только мелкие виды я мог приручить таким образом, а более крупные, хоть и подлетали к окну, никогда не кормились с руки. Последние суть коренные жители района, тогда как более мелкий вид завезен из Ферганы в конце девятнадцатого века. Каждая пара выбирает своё определённое место, где гнездится каждый год, отгоняя незваных гостей. Мои голуби узнавали меня на улице и спускались поприветствовать меня, но никогда при этом не просили еды. Они боялись других людей, даже когда те находились в моей комнате. Интересно, что ни один из данного вида голубей не живет нигде в Центральной Азии в по-настоящему диком состоянии, например в лесах, а селится только близ человеческого жилья. С другой стороны, в Центральной Африке два близкородственных, если не идентичных вида живут только в лесах. Меньший вид,