– Бобик, а, может, мы соседа прихватим?
– Нет, ребята, вы езжайте. Я здесь посижу. – Валера твердо решил не давать Бобику повода для третьего знакомства. Двух раз за утро ему вполне хватило.
– Поехали, Натка, пешеход отказывается. – Бобик обернулся к Валере и подбодрил напоследок. – Ты этих пацанят не шугайся. Они сейчас подштанники от поноса ототрут и дверку навесят. А тебя не то, что битой, пальцем. Я их предупредил: если что, Снегиря в зоопарк, а их на птичий корм.
И Бобик с Наташей растаяли в серпантине лестничных пролётов. Большой и маленькая. Сильный и хитрая. Богатый и обольстительная. Их звала природа и ждали шашлыки. А Валеру не ждал никто.
«Корм для птичек – это хорошо.»– размышлял он, напяливая халат – «А я сегодня так и не позавтракал. И кофе не попил. И безо всякого удовольствия остался. Всё-таки, как ни крути, чёрная полоса… Чёрная… Снегирь-то наверняка сыт. И позавтракал со вкусом и пообедает из трёх блюд. И без компота не останется.»
Валера поднялся по стене с осторожностью скалолаза и, не теряя с ней контакта, пошёл на кухню.
Валера был убежден, что Дима Снегирь сам до террора с применением детского труда и спортивного инвентаря не додумался бы. А и додумайся – без санкции сверху осуществить не решился. Дима – болтун, артист разговорного жанра, мастер щёки надувать. Зиц-председатель. Тяжелой фигурой в «Инилайн» была Илона, супруга Снегиря и по совместительству управляющая. Причем, управляющая не только конторой, но Снегирём. Едина в трёх лицах. Почти Бог, только женского рода. Последнее время, когда для Валеры стало ясно распределение ролей в дуэте владельцев, он даже жалел Снегиря. Илона владела супругом безраздельно, как дорогим чемоданом, который можно бережно вытирать от пыли, но, при случае, в сердцах пнуть. Она манипулировала Снегирём, как и всеми прочими, только если наёмные труженики могли уволиться, то Дима такого шанса не имел. Их намертво спаяли общие деньги, общее дело и общая воля – воля Илоны.
Чего-чего, а воли у Илоны хватило бы даже для успешного штурма президентского кресла в Белом доме и ещё бы осталось на пару локальных войн в Азии. Ей бы США управлять, а не «Инилайн». Правда, иногда Валере казалось, что вся ее энергия рождалась в реакторе комплекса неполноценности. Илона пыталась компенсировать своё внешнее уродство демонстрацией интеллектуального превосходства. К сожалению, как не редко бывает в таких случаях, в слове «демонстрация» корнем становился не «демо», а «демон» и фоном для своих достоинств Илона выбирала унижение, тех, кто находился рядом.
Как и Снегирь, эта дама редко глядела в глаза окружающим. Узенькие щелки между щеками и бровями не пускали посторонних в её внутренний мир. Изредка щёлки расширялись, и через стекла очков, выстреливали в провинившихся злые взгляды. Но чаще, глаза Илоны занимались изучением самоё себя. Своего Превосходительства, стоящего на ступень выше остальных по уму, интеллекту и воле. Даже когда Илона устраивала разнос, а разносы, как правило, были приурочены к её месячным, она смотрела в непонятное никуда и, если за дело отвечало более одного человека, трудно было понять к кому, собственно, предъявляются претензии. Да, этот взгляд в пространство был фирменным семейным знаком Снегирей.
Последняя планерка, на которой присутствовал Валера, как раз проходила по менструальному сценарию.
