Заменил секретарей горкома и райкомов партии, руководителей управления внутренних дел, КГБ, их заместителей, начальников главных управлений и т. д. Ельцин рассказывал в своей исповеди: «Не везде замена оказывалась точной, безупречной. Есть такое русское выражение: поменять шило на мыло, вот и мы провели, как оказалось, несколько таких бессмысленных замен, не улучшивших стиль работы и состояние дел в районах… Эти люди были пропитаны застоем, они воспринимали власть только лишь как средство достижения собственного благосостояния и величия. Князьки районного значения. Ну разве можно было их оставлять на своих местах?!»
Он призвал к борьбе с коррупцией: на встречах с жителями города, в СМИ. Пришла масса писем (анонимок) о взятках в торговле, милиции. Отдельные факты расследовали, меняли руководителей, но коррупция продолжалась.
Ельцин: «Узнаю: в магазин завезли телятину, иду и встаю в очередь, первые месяцы меня еще в лицо не так хорошо знали. Доходит очередь до меня – говорю: «Мне килограмм телятины». Отвечают: «Говядина есть, телятины нет». – «Неправда, пригласите директора». Кое-кто начал понимать, поднялся шум. Настоял пройти в подсобку, а там телятина в отдельной комнате, и ее уже куда-то через окно выгружают. Шум, гам; руководство сняли…
В заводской столовой: «Почему нет морковки?» – «Не завезли». Проверяем вместе с руководством завода: привезли и куда-то в этот же день увезли. Рассказывают грузчики – документов нет. Шито-крыто…
Продовольственный магазин, в кабинете директора несколько свертков с деликатесами. «Кому?» – «По заказам». – «Может заказать каждый?» Молчание. Тогда с директором начинаем разбираться. Вынужден признаться, что заказы по иерархии распределяются райисполкому, МИДу, райкому партии, городским ведомствам и др., и все разные – и по весу, и по ассортименту, и по качеству.
Посмотрел общий баланс по городу ряда деликатесных продуктов. Странно. По каждому наименованию на несколько тысяч тонн привозят больше, чем съедают, с учетом официальной «усушки-утруски».
Молодая женщина рассказала о системе взяток, подачек. Ее втянули, и она не выдержала. Поразительно все продумано. Продавец «должен» обсчитать покупателя и дать определенную сумму в сутки материально ответственному лицу, тот – часть себе, часть – руководству магазина. Дальше общий дележ по руководству снизу доверху, а если едешь на базу, – там своя такса. Каждый знает двух-трех лиц, с кем связан. Есть еще и оптовая, крупная система взяток…
Суды привлекли к уголовной ответственности за год с небольшим около 800 человек…»
(Автор знал, что в Ленинграде примерно то же самое: «А что, в Свердловске такого не было?»).
В партийных и государственных органах Москвы скопилось много людей, уволенных Ельциным. Росло недовольство им.
Главная московская газета во главе с Полтораниным открыла огонь по штабам: острая критика партийных начальников и их привилегий. Тираж газеты вырос в десять раз.
Лигачев засомневался, его работники стали собирать материалы на Ельцина.
Лигачев на политбюро: Это не газета, это антипартийное безобразие. Такие надо закрывать к чертовой матери.
Александр Яковлев, секретарь ЦК: «Московская правда» как крыса подгрызает коммунистические основы, и – какое кощунство! – замахивается даже на Ленина.
Чебриков, председатель КГБ: Полторанин подстрекает народ на бузу. За это надо под суд отдавать!
