– Их только нужно друг от друга оторвать, и тогда, если они живые существа из плоти и крови, а не дьяволы из преисподней, мы их одолеем.
Усилия мастеров шпаги сводились сейчас к тому, чтобы заманить вперед одного, а второго оставить прижатым к стене. Дважды раненый Жоёль де Жюган, Фаёнца, Кокардас и Паспуаль следили за Лагардером, в то время как трое испанцев наступали на Невера. Первая группа должна была разыграть отступление, завлекая за собой Лагардера, а вторая, напротив, всеми силами удерживать Невера у стены.
При первом же ударе Кокардас и Паспуаль стали отступать. Жоёль и итальянец, получив сапогом парижанина по пинку, последовали за ними. В тот же момент, стремительно развернувшись, Лагардера нанес ранение в лицо Матадору, который ухитрился подойти слишком близко к Неверу. И тут раздался заранее заготовленный крик:
– Спасайся, кто может!
– Вперед! – клюнул на приманку распаленный удачей парижанин.
– Вперед! – поддержал его герцог.
И затем оба в один голос.
– Я здесь!
– Я здесь!
Враги побежали. Лагардер устремился за ними и в мгновение ока оказался в конце траншеи. Герцог хотел последовать за ним, но на своем пути встретил препятствие из трех испанских шпаг. Искусно орудуя клинком, Невер сумел продвинуться на несколько шагов вперед. Сражаясь против троих, он ранил Пинто и Сальданя. Еще немного, и он присоединится к Лагардеру. В этот момент за низким окном отодвинулась металлическая решетка, вслед за чем раскрылись ставни. Невер находился в нескольких шагах от окна, но в пылу боя не услышал и не заметил, как раскрылось окно, как на дне траншеи один за другим появились двое мужчин. Каждый из них держал обнаженную шпагу. Лицо того, что был выше ростом, укрывала черная маска.
– Победа! – разогнав врагов, воскликнул парижанин. Ему в ответ раздался предсмертный крик Невера. Один из двоих, вновь оказавшихся в траншее, тот кто был выше ростом и чье лицо укрывала маска, пронзил его шпагой сзади. Герцог рухнул, как подкошенный. Смертельный удар был нанесен, как тогда говорили, «по – итальянски», то – есть со знанием дела, с хирургически точным расчетом. Нанесенные вслед за первым еще два удара были уже не нужны. Падая, Невер еще смог повернуть голову. Взгляд умирающего остановился на человеке в маске. Лицо Невера исказилось от страдания смешанного с изумлением. Из – за замка медленно всплывала полная луна; она была еще скрыта за башнями, но ее свет немного рассеял темноту.
– Ты?!.. Это ты?!.. – с трудом пробормотал Невер. – Ты… Гонзаго…, мой друг, мой брат, за кого я сотню раз был готов отдать жизнь!..
– Для меня достаточно и одного раза, – холодно процедил человек в маске. Голова молодого герцога откинулась.
– Этот готов, – сказал Гонзаго. – Теперь за другим!
Но бросаться в погоню не пришлось. Лагардер пришел сам. Услышав предсмертный хрип герцога, он жутко зарычал и бросился к товарищу. На его пути возникли успевшие поменять позицию наемники. Но бравые можно остановить разъяренного льва. Одним махом повалив на сено двоих, Лагардер прорвался. Когда он приблизился к Неверу, тот из последних сил приподнял голову и едва слышно простонал:
– Брат… не забывай меня… И отомсти…
– Клянусь Всевышним! – воскликнул парижанин. – Все, кто здесь сейчас есть, умрут от моей руки!
Под мостом, словно сквозь сон, почувствовав смерть отца, всхлипнуло дитя. Его слабого крика никто не услышал.
