– Сейчас родители приедут, попросили обед сготовить.
Ленка с Петкой засобирались, а Лешка предложил:
– Хочешь, я помогу? Отец говорит, я неплохо готовлю.
– Нет, спасибо. Я сама, – ответила я, а сама подумала: «Вот привязался».
Наконец-то я осталась одна. Мама действительно попросила что-нибудь приготовить. Про обед, я благополучно забыла, успокоив себя тем, что в шкафу есть лапша быстрого приготовления и чай. Я подумала, что для обеда сойдет. Тем более, у меня появилось важное дело, которое не требовало отлагательств.
Я быстро набрала в поисковике «Джон Рибсон». Интернет выдал кучу результатов по запросу. Я нашла много информации о хоккеисте Джоне Рибсоне. Это мужчина уже немолодой, но еще нестарый, бывший хоккеист, пережил серьезную травму, даже был прикован к кровати, поправился, решил вернуться в спорт тренером. Внешне он действительно был похож на моего Джона, только в молодости. Может быть, Джон – сын этого хоккеиста? – мелькнула в голове мысль. Я судорожно стала искать информацию о семье хоккеиста. Он оказался женатым человеком. Но у него была только одна дочь, и, ни слова о сыне.
«Нет, просто похожие люди, так бывает», – после нервных поисков подумала я. Я немного успокоилась, но что-то непонятное и неприятное поселилось в уголке сердца и начало тревожить его. Настроение было на нуле. Тут входная дверь открылась, и в квартиру вошли мама и папа.
Я вышла к родителям и почувствовала, как ноги подкашиваются, невыносимо захотелось прилечь.
– Ты что-то бледная, как себя чувствуешь? – взволнованно спросила мама. Я еле стояла на ногах, и чтобы не упасть, держалась рукой за стенку. Мама, не раздеваясь, бросилась ко мне. Отец тоже подбежал. Потом я очнулась в кровати. Как я там оказалась, я не помнила. И как не пыталась вспомнить, что же со мной было, память останавливалась на моменте встречи родителей, а дальше пустота. Я попыталась встать, но слабость не проходила, в голове царил туман, мысли путались. «Это от тревоги и усталости», – подумала я. Я услышала какой-то шум за дверью. Вдруг она отворилась, и ко мне в комнату вошла группа людей. Среди вошедших я узнала маму, папу и незнакомого мужчину, одетого в синий костюм. В руках у незнакомца был большой чемодан с красным крестом. Постепенно я стала понимать, что это был врач. Он спросил про самочувствие, замерил давление и прослушал пульс. Я решила скрыть от врача свое истинное состояние и попыталась убедить его, что со мной все хорошо, просто немного устала. Врач поднялся, чтобы выйти, за ним последовали мама и папа. Мама немного задержалась и посмотрела на меня глазами, блестящими от слез.
– Поправляйся, – сказал она, протянула ко мне руку и провела ей, будто погладила меня на расстоянии.
– Все хорошо, – сказала я, пытаясь улыбнуться.
В коридоре еще некоторое время были слышны голоса, затем стихло. Через некоторое время зашли родители.
– Доча, доктор советовал пройти обследование. Завтра едем в больницу, сообщила мама.
– Не надо! У меня все хорошо, – сказала я, как могла громко, но все равно получалось тихо и слабо.
– Надо, – настаивала мама.
– Нет, не хочу. Не поеду, – запротестовала я.
– Ну, Ника, – решил встрять отец.
– Нет, дайте мне немного отдохнуть и все, – решительно прервала я все уговоры родителей.
Чтобы доказать всем, что я здорова, я поднялась с кровати и стала одеваться.
– Ты лежи, лежи, не вставай, – сказала мама.
