– Извините, не расслышала. Вы что-то спросили?
– Я поинтересовался, посещали ли вы этого врача раньше?
– Нет, но насколько знаю, врачи платного отделения работают качественно.
– И не больно совсем, – разговор поддержала старушка, сидящая рядом, – в обычной районной я такого натерпелась. Помню, как сверлили старыми машинками, маленькую дырочку в большую превращали. Зуб сразу же обламывался. Целый час без укола мне корешок здоровенным молотком выбивали.
Будто иллюстрация к словам старушки со стороны кабинета послышался звук сверления. Только это больше напоминало работу производственного бура. Старушка вжалась в кресло, прошептав:
– Батюшки, что это?
Мужчина схватился за больную щеку. Звуки были ужасными. Наконец, все стихло. Мы понемножку стали приходить в себя, но вдруг раздался сокрушительный стук. Кто-то, вероятно, работал кувалдой. Старушка прошептала:
«Теперь выбивают, сердечному. Видно от их сверления зуб обломился».
Мужчина, побледнев, резко поднялся и заспешил к выходу.
Из соседней с кабинетом двери вышли перепачканные строители.
«А сынок-то сбежал», – хихикала старушка.
Лечение не заняло много времени. Мне поставили временную пломбу и назначили следующее посещение.
По дороге домой я зашла в ближайший магазин. Теперь у меня живет Ирка. Да и Алька, Алексей и Валерий вечером приедут голодные. Прохаживаясь мимо витрин, думала, что выбрать на ужин. Вдруг кто-то толкнул меня в спину. Я упала, увлекая за собой упаковки макарон. Корзина подскочила, отлетела и ударилась в самый центр пирамиды из бутылок масла. Еле выбравшись из завала я увидела довольное личико Кузьминичны: «Допрыгалась, стрекоза», – прошипела она и засеменила к кассам.
– Настюха, я же предупреждал. Что ты натворила! – ко мне на помощь спешил незнакомый молодой человек.
– Я не хотела, это случайно вышло, меня кто-то толкнул, – бормотала я в свое оправдание, удивляясь тому, что незнакомый продавец знает мое имя.
Размер разрушений впечатлял. Пока мы с молодым человеком собирали раскатившиеся бутылки, подбежала продавщица с надписью на бейджике «Настя».
– Вот видишь, я тебя предупреждал, все эти твои пирамиды – очень ненадежны.
Ну вот, и ответ на мой вопрос.
– Вы не пострадали? – это уже мне.
– Нет, вроде бы нет. Поверьте, мне так жаль. Меня, действительно кто-то толкнул.
Наконец все было собрано. Я отправилась вдоль витрин, стараясь держаться подальше. Чувство вины заставило закупить продуктов на гораздо большую сумму, чем рассчитывала. Уже у кассы я вновь натолкнулась на Кузьминичну.
– А курточку-то ты, испачкала, соседушка, – прохихикала вредная старушка и скрылась в толпе.
Поднимаясь по лестнице, я услышала тихий плач.
«Уже начинаю привыкать», – думала я обреченно и даже не удивилась, обнаружив Ирку, забившуюся в угол лестничной площадки.
– Настя, это Дашуткин шарф. Кто-то играет со мной в непонятные игры. Только кто и зачем?
– Ты была в полиции? Что они сказали?
– Ничего нового. Задавали вопросы о Сизове. Мне пришлось рассказать об отце Даши.
– Ладно, все равно бы правда вышла наружу. Тем более что мужчина и не скрывал, что он отец Дашутки, назвался Григорием Львовичем Сизовым. У тебя случайно не осталось Гришкиных фотографий? Может предъявить их Светлане Эдуардовне для опознания. Нам надо знать, кто похитил девочку. Если это Гришка – расклад один, а вот если кто-то прикрывается его именем, ситуация кардинально меняется.
