– И ты нас обманываешь! И ты сдохнешь, гнида!
И снова ржёт. Машина затарахтела, но пустила клочья дыма и завелась. Кто-то выбежал из зарослей.
– Иль-я, – протянул он в крике, – подожди, брат!
Маньяк вскинул окровавленный топор на плечо. Пошатнулся.
– Ребят, ребят, возьмите меня.
В салоне скрипнула дверь. Мачете лязгнул у коробки передач.
– Пошёл нафиг! – вскрикнул пассажир, когда маньяк поволок его за ногу.
Водитель нажал на педаль, прокрутил руль, сжал в ладони и дернул переключатель скорости. Прыть поддала газу. Водитель воодушевленно завёлся. Но пассажир чуть не съехал с кресла, когда он резко сбавил ход. Колодки проскрипели, и жигуль причалил к перекрестку. Глаза забегали по двум путям. Маньяк телепортировался перед машиной и поёрзал по сторонам.
– Илья, подожди, а куда ехать та?
Водитель потряс головой в растерянности.
– Ребят, вам подсказать дорогу? – предложил им маньяк.
Вдруг он свернул вправо, проговаривая.
– Ребят, э-э-э, короче, смотрите, сейчас поворачиваете направо, потом едите прямо, а потом…
Машина поехала.
– Спасибо, брат, всё поняли, – сказал пассажир, когда водитель свернул в другую сторону, пфыкнул через губу и заржал.
– Да, не-ет! Не туда, – кричал издали маньяк.
Пассажир гогочет.
– Твою ж.. налево, – выговорив, смеётся водитель.
Закрутив петлю, он снова доезжает до перекрёстка.
– Вот туда, туда, – кричит им маньяк, пробегая по дороге.
В ответ в машине ржут и катятся по подсказке.
– 100 метров едешь, короче, – опять выкрикивает он вдали.
Голос стих, исчез. Жертвы едут на машине и ржут.
– Сейчас опять не туда поверну, – пищит водитель, смеясь сквозь слезы.
Перед ними телепортируется маньяк, оббегает перипетию.
– И на перекрестке направо, – говорит он и показывает. – Вот туда.
Водитель послушно поворачивает и гулко ржет. Пассажир задыхается от смеха.
– И до конца, – опять кричит маньяк вслед. – Едим, едим.
– Отлично! Спасибо, спасибо, братан, – кричит ему из окна.
Впереди за воротами они видят густой туман.
– Ой, как смешно, – говорит Илья, обессиленно вздыхая.
Машина въезжает в туман. Среди белого занавеса гогочут и звучат голоса:
– Маньяк показывает дорогу, – говорит один.
Ему поддакивает второй и усмехается.
– Такого ещё никто не видел, – дополнил третий.
2
Моргая, ресницы, как веер, прогоняют пыль и сухой ветер. Сейчас они вытесняют туман, пока глаз кутает пелена. Вдруг моргнув, белый пар пропал без вести. Так обычно щелкаешь пальцами, чтобы оживить умный переключатель.
Глаз моргал очень быстро, пока не прошел шок. Дневные лучи бы легче смывали рябь, если бы погружения не заменили саму реальность. Ильюха хмыкнул, когда Вадим скривил лицо, скребя на шеи чип. Корпус устройства ныряет в пряди, оседает и прячется в волосах, пока владелец усердно чешет их ногтем.
– Что скребёшься, детектив? Яму роешь, – гаркнул Илья так воодушевленно, что Вадим приветствует каждое слово.
Но не долго. Краешком глаза он зацепил мордашку друга. Пока на худом рыле проступают морщины, длинный продолговатый нос узиться в однополосный мост. И чудиться, скоро тело рассосет все кости и хрящ. Исхудавшие кожа едва прячет скулы, на веках она прозрачная, как полиэтиленовый пакет. Близкопосаженные глаза набиты черными синяками. Взгляд всегда печален, даже когда друг улыбается или кричит, нахмурив брови. Но только сейчас, пока Илья ухмылкой рвёт подсушенные губы, как никогда прежде, он напоминает мученика из фашистского концлагеря.
