9 марта Л.З. Мехлис отправил в Ставку ВГК телеграмму, в которой просил сменить начальника штаба фронта генерал-майора Ф.И. Толбухина [32; 123], [26; 342-343], [20; 7], [1; 8].
В отношении этой телеграммы нам бы хотелось высказать ряд своих соображений.
Во-первых, принято почему-то считать, что в ней Мехлис просил снять не только Толбухина, но и Козлова [26; 342-343], [25; 37], [20; 7].
На наш взгляд, это ошибка, порождённая неверной трактовкой следующих слов телеграммы:
«…Вследствие того, что и сам командующий Козлов – человек невысокой военной и общей культуры, отягощать себя работой не любит, исходящие от командования документы редакционно неряшливы, расплывчаты, а иногда искажают смысл. Во избежание неприятностей их приходится часто задерживать для исправления…» [25; 37].
Просьбы о снятии Д.Т. Козлова эти слова не содержали, чему подтверждением и переговоры по прямому проводу Л.З. Мехлиса с А.М. Василевским, состоявшиеся в первом часу ночи 10 марта 1942 года, и доклад Л.З. Мехлиса в Ставку ВГК от 29 марта 1942 года, в котором представитель Ставки на Крымфронте действительно настаивал на смене командующего фронтом.
В разговоре по «Бодо» заместитель начальника Генштаба, в частности, сказал:
«…по Вашейшифровке о тов. Толбухине (выделено нами – И.Д.) тов. Сталин принял решение освободить его от обязанностей начальника штаба фронта и временно, до назначения нового начальника, исполнение обязанностей начальника штаба фронта возложить на генерала Вечного» [32; 123].
Заметьте, ни слова о Д.Т. Козлове и просьбе о его снятии. Молчит о ней А.М. Василевский, молчит в дальнейшем разговоре и Л.З. Мехлис [32; 123]. Согласитесь, странное молчание, если такая просьба всё-таки была.
А вот строки из доклада Л.З. Мехлиса в Ставку ВГК от 29 марта:
«Товарищу Сталину.
Я долго колебался докладывать Вам о необходимости сменить командующего фронтом Козлова (выделено нами – И.Д.), зная наши трудности в командирах такого масштаба. Сейчас я всё же решил поставить перед Ставкой вопрос о необходимости снять Козлова (выделено нами – И.Д.)» [25; 37].
Выделенные слова ясно показывают, что предложение о снятии Д.Т. Козлова было высказано Л.З. Мехлисом впервые.
Зачем авторам, клеймящим Льва Захаровича, показывать многократность его просьб о снятии Д.Т. Козлова – понятно: тем самым демонстрируется «разрушительная» деятельность представителя Ставки на Крымском фронте.
По иным причинам это делают авторы, пытающиеся «обелить» Л.З. Мехлиса: для них это – яркий пример борьбы Мехлиса с генералами-«бездельниками».
В общем же, заблуждаются и те, и другие (не берёмся судить, кто намеренно, а кто случайно).
Во-вторых, на наш взгляд, ошибочно напрямую увязывать телеграмму от 9 марта с неудачей наступления 27 февраля – 2 марта, как это делают все исследователи. Конечно, как уже отмечалось, срыв наступления не улучшил отношение Мехлиса к командованию Крымского фронта. Но позволим предположить, что если бы непосредственно он послужил причиной просьбы в Ставку о снятии Ф.И. Толбухина, то Лев Захарович не ждал бы неделю, чтобы эту просьбу «озвучить». Думается, «последней каплей» были обстоятельства, связанные с подготовкой нового наступления. Недаром Л.З. Мехлис в телеграмме поднял вопрос о «недоброкачественности» документов командования Крымского фронта (см. выше).
И, наконец, в-третьих. Сомневаемся, что почтенных учёных мужей, «свешивающих» на Л.З. Мехлиса «всех собак», удивит факт, о котором пойдёт речь ниже. Они, безусловно, его знали. Только не упоминали о нём, дабы не нарушать «стройность» своей схемы «Мехлис во всём виноват». Но читатель, наверное, будет этим фактом удивлён (раз уж ему ничего о нём не рассказывали). Так вот,
