Горький вкус поцелуя - страница 3



В твоих очах огонь погас.
4 ноября 1996 г.

Малыш

Может быть, и впрямь меня ты предал?
Жарко клялся ведь и обещал…
А теперь твердишь, что ты не ведал,
Что подругу жизни повстречал.
Только я всё вижу, не слепая.
Ты давно души не чаешь в ней.
Поманит перстом к воротам рая
И захлопнет двери поскорей.
Ну а ты бежишь к ней без оглядки,
Увлечённый бурями страстей,
А она с тобой играет в прятки,
Гонит прочь, лишь гаснет блеск огней.
Только ты опять, мучимый негой,
По ночам настойчиво не спишь,
Каждый день бредёшь по горло в снеге,
Как заблудший к матери малыш.
Перед ней душа твоя раздета.
Ты как свечка гаснешь и молчишь.
Точно знаю – песня твоя спета,
Ты очнись от сладких грёз, малыш!
12 декабря 1996 г.

«Душа моя – тоннель подземный…»

Душа моя – тоннель подземный… Светится
В конце тоннеля тускло огонёк.
Не знала, что любовь давно мне встретилась,
Но поздно, ты теперь душой далёк…
22 декабря 1996 г.

Грустная игра

Нет. Уж не вернуть
Счастливых мгновений.
Долог к счастью путь
Призрачных гонений…
Первый поцелуй
Ущемляет душу.
Только не ревнуй,
Мне другой не нужен.
Сколько было вас?
Встречи, расставанья,
Блеск влюблённых глаз,
Нежные признанья.
Ни к чему слова,
Всё, увы, не скажешь.
Скалы – острова
Зеленью засадишь.
Пусть в груди горит
Чувство роковое,
Путь к тебе закрыт.
Грустною игрою
Назову любовь,
Главною ошибкой.
Принуждённость слов
Совмещу с улыбкой.
25 января 1997 г.

«Вот и всё. Свалилось чувство замертво…»

Вот и всё. Свалилось чувство замертво.
Ничего не скажешь – селяви!
Дай нам Бог хотя бы доброй памяти,
Если не дал долгой нам любви.
Дай нам Бог! И пусть у нас по-прежнему
Замерла под сердцем тишина.
Вспоминать я буду просто бережно
Милые когда-то имена.
21 февраля 1997 г.

«Мелькают порывисто тени в ночи…»

Мелькают порывисто тени в ночи,
Бегут, озоруя, по стенам.
Мне страшно до жути. Кричи не кричи,
Но холод гуляет по венам…
Бесчувственны пальцы. В глазах пустота.
Тоска одиночества гложет.
Сижу, как в тюрьме. У пустого листа
Душа моя выжить не может.
Всё тошно. Вокруг одинокие стены,
И медленно я угасаю.
Бегу от себя, от тоскливого плена,
Безмолвно, бесслёзно страдаю.
Гнетёт, добивает меня тишина,
Мне душно в пустынной квартире.
Как страшно сказать: «Я осталась одна
Весной в оживающем мире».
3 марта 1997 г.

«Темнота. Тишина…»

Темнота. Тишина.
Заунывное пенье
Серебристых часов
На стене у окна.
Мне опять не до сна.
Грустных мыслей гоненье
Пробудила в душе
Молодая весна.
Мне опять не уснуть.
Сердце трепетно бьётся.
Вспоминаю слова,
Что сказал мне вчера.
Как хочу всё вернуть.
Связь с мгновением рвётся.
Очень дороги сердцу
Весны вечера.
10 марта 1997 г.

Не люблю

Я не люблю, когда меня изводят
Словами колкими. Как больно видеть мне,
Что люди наконец любовь находят,
И расстаются, но по чьей вине?
Кто скажет им, что чувство – это свято?
Пустая ссора, ревность ослепит,
И вот меж ними страшная утрата
Крестом-распятьем мёртвая стоит.
Я не люблю, когда огонь безумный
Горит в очах измученных, пустых,
Когда твой друг, такой весёлый, юный,
Отгородился в кайфе от иных.
Я не люблю, когда повсюду холод,
Пронзает тело белая метель,
Когда вокруг хозяйничает голод,
Не видит кто-то тёплую постель.
Я не люблю, когда мороз рисует
На хладных стёклах изморозь свою,
Когда тоску душа моя почует,
Я быть одной до дрожи не люблю.
17 марта 1997 г.

«Хвостом без устали вертеть…»

Хвостом без устали вертеть
И расточать свои улыбки.
Не искупить и не стереть —
Хранятся в памяти ошибки.
Уже сама не замечаю,
Что я себе в лицо плюю,