Горничная немого дома - страница 2

2. Дом, который

Еще пару минут, и впереди стали прорисовываться большие, кованные ворота, сквозь которые легко можно было различить роскошный сад и крыши высокого, темного дома. Девушка невольно раскрыла глаза, и, подумав минуту, нажала на звонок. Тело сковало волнение, на грани со страхом. Прошла минута, за ней еще минута, но встречать гостью никто не выходил. Напряжение нарастало, пока сквозь кустарник Нона не увидела приближающийся женский силуэт. Девушка, с короткими, розовыми волосами и в рубашке с оборками. На ней была коричневая юбка по колено, толстые, черные чулки и туфельки на небольшом каблучке. Шею украшала красная лента, завязанная странным узлом, что делало ее похожей на галстук, а на голове просматривался такой же красный, довольно толстый ободок. Она подошла к воротам, осмотрела обескураженную девушку, и недоверчиво спросила:

- Вы на работу?

- А, да, мне назначено. – Сальровел прикрыла глаза, и облегченно выдохнула. Её не выгнали, не отослали. Задачи почти что выполнены, осталось только… остаться здесь. Презентовать себя, и тоже надеть форму горничной. Не так уж и сложно.

- Идемте за мной, вас уже ждут. – Прислужница, судя по всему то же горничная, приоткрыла ворота, впустила гостью, и, осмотревшись по сторонам, вновь плотно их закрыла. Вдоль сада вела широкая тропа, вымощенная каким-то темным камнем. Сквозь листья просвечивались декоративные озера, но Нона больше смотрела на само поместье, которое все приближалось, и приближалось к ней.

Оно, опутанное лозами, некоторые из которых цвели мелкими цветами, сильно нависало над окружающим пространством. Немного давило, но, при этом, довольно удачно в него вписывалось. Ступени на входе не скрипели, как и двойные двери, распахнувшиеся под давлением рук служанки. Они, вместе, прошли внутрь, где Сальровел невольно вскинула брови, осматривая все вокруг. Шок, невольная улыбка.

Дом освещал пасмурный, мутный свет. На стенах, в скромных рамах всели довольно дорогие картины, с потолка свисала аккуратная люстра, которая, по ночам, освещала одинокую лестницу на второй этаж. Коридор был весьма просторен, но все вещи, вся мебель, что там была, казалось, имела свое место и свое назначение: пустой столик рядом с лестницей, на котором стояла икебана в стеклянной вазе явно являлась подставкой под разные мелочи. По стене стояли два симметричных шкафа, содержимое которых, судя по всему, было доступно только работающим тут людям, и хозяевам. Верхняя одежда? Зонты? Квадратная, темная колонна у лестницы, видимо, имела конструктивную ценность, а стеклянная полка, находившаяся чуть дальше, служила подвесом для всякого, типа ключей и обувных ложек. Мягкая, уютная, аскетичная рациональность. Умеренная роскошь, которая не бросалась в глаза, и это согревало внутри. Хозяева, судя по всему, не любили кичиться своим достатком.

Вправо и влево от входной двери виднелись другие, темные двери, но куда они вели… об этом можно было только догадываться. Служанка с красной лентой стала подниматься на второй этаж и Нона, разувшись, ринулась вслед за ней. Светлые обои со странными узорами, и все те же картины в таких же скромных рамах. Запах пыли и сквозняка.

Коридор второго этажа был светлее, уютнее и больше первого, но рассмотреть его девушке не удалось: ее завели в первую же дверь налево, где находился широкий кабинет. Заваленный книгами, коробками, склянками, и каким-то добром. Казалось, тут не убирали вовсе, хотя остальные комнаты явно «облизывали» каждый день. За темным столиком сидела женщина, внешний возраст которой варьировался от тридцати до сорока лет, в зависимости от освещения. Она была в костюме: светлой рубашке, узкой юбке и черном галстуке, напоминая школьную учительницу. С сухим, худым лицом, и таким же узким телом. Равнодушный взгляд рассматривал завалы книг перед собой, но тут исчез под бликом на круглых очах в тонкой оправе. Как только она оторвала глаза от распахнутого блокнота, тут же заговорила, и Нона сразу узнала этот голос. Тот самый, что говорил с ней по телефону: