17. Глава 17
Ничтоже сумняшеся, вредная Ани зашвырнула меня в самый эпицентр повседневных хлопот – в таком большом замке работа для прислуги всегда есть. При грамотной организации, конечно. Но в чём-в чём, а в попустительстве Ани сложно было заподозрить.
Скрепя зубами, я ползала по замковым коридорам, до блеска натирая плинтуса с золочёными вензелями и в сотый раз протирала специальной бархаткой дверные ручки. Ани, которая то и дело припиралась, то есть приходила проверить, как я справляюсь, с мстительным удовольствием дышала на эти самые ручки, и, если после моего предыдущего протирания кто-то успевал за эту самую ручку взяться и оставить на ней отпечаток пальцев, вредная старшая кривила губы и тоном аббатисы наказывала «перетирать».
О том, чтобы обследовать нужную мне часть восточного крыла, не могло быть и речи – Ани определила меня с уборкой в западное. Одно к одному, как назло!
…К обеду колени ныли, а спина еле-еле разгибалась.
- Мистрис Ани, мистрис Ани! – белокурая девчушка переминалась с ноги на ногу перед старшей горничной, преданно поедая глазами начальство. Я к тому времени успела переименовать эту самую горничную в горгорничную, сиречь в Горгону. – Уж как вас садовник просит! Двух, а то и трёх девушек в теплицы направить, на прополку! Не справляются садовники! Вот никак!
- Двух, а то и трёх! А больше ему ничего не надо? - процедила Ани недовольно и скользнула по мне взглядом.
Девчушка только плечами пожала да носом шмыгнула, мол, моё дело маленькое, вам, мистрис, конечно, виднее.
- А что полоть-то?
- Да зелень всю сорняк побил! Колючий зараза, едкий! - девчонка продемонстрировала собственные руки, все в цыпках и царапинах. – Ажно перчатки в клочья рвёт, ничо не берёт дрянь, а отравы ж не сыпанёшь, зелень-то на стол хозяйский…
- Я тебе сыпану, - вздохнула Ани и обернулась ко мне, поджав губы. - Йенни, всё слышала? В теплицах не справляются. А ну, одна нога здесь, другая там!
Прополка, конечно, не ахти какая альтернатива натиранию латуни, но одна только мысль о глотке свежего воздуха и о том, чтобы оказаться подальше от надзирающего ока Горгоны так и подбросила меня над узорчатым паркетом, и, пока Ани не передумала, унесла вслед за босоногой девочкой.
По пути нам встретилась мистрис Гремлихь, компаньонка леди Ди. Задача мистрис состоит в том, чтобы блюсти интересы чести своей подопечной до свадьбы и строго следить, дабы репутация Дианы не пострадала, например, лорд с леди не оставались наедине, - но вообще там длинный список, чтобы жених с невестой не касались в своих беседах неблагозвучных тем и всё в таком духе.
Конечно же, гранд-дама не упустила случая остановить меня и прочитать целую лекцию о манерах и благонравном поведении. Собственно, по-другому у нас никогда и не бывало. Гремлихь эта хозяйку свою жуть как ревнует. А из-за того, что мы, бывает с Дианой наедине беседуем или уходим куда-то вдвоём, компаньонка и вовсе с ума сходит.
Мою юную провожатую заминка совсем не напрягла: девочка крутила головой, разглядывая гобелены, подсвечники и старинные рыцарские доспехи в углу. Мистрис Гремлихь же тем временем завершила обязательную часть нравоучительной лекции и плавно перешла к выговору по поводу моих так некстати и так непободающе выбившихся из причёски прядей, смятого передника и манжет. В завершении обличающей меня речи компаньонка леди Ди не забыла традиционно добавить, что подобным попустительством к собственной внешности я позорю, в первую очередь, миледи Диану Джёхерин, свою благодетельницу и покровительницу, которая истинный ангел во плоти, не чета всем нам, смертным…
