– А что такого? – совершенно не смущается она, задумчиво накручивая на палец прядь белокурых волос и явно думая о чем-то непристойном, судя по поплывшему взгляду. – Я бы хотела хоть разок посмотреть, как Тархан выглядит без одежды. Наверняка он везде пропорционален. Зверь, а не мужчина!
– Лида! Не хочу этого слышать, так что держи свои фантазии при себе! Все, я ухожу, – встаю со стула. – Ты права, вряд ли меня вызовут на ковер ночью, так что нет смысла тут сидеть. Спокойной ночи!
– Ну и иди, зануда, а я чай все же попью, – говорит мне вслед Лида.
Уходя к себе, я как никогда рада, что у каждой горничной в этом доме своя, хоть и маленькая, но отдельная спальня. Жить с ней в одной комнате было бы невыносимо, потому что она говорила бы о нашем хозяине первым делом с утра после пробуждения и ночью перед сном. Б-р-р-р! И почему она так им одержима, учитывая, что он на самом деле не блещет ни красотой, ни харизмой, да к тому же еще и женат?
***
Проснувшись утром, я все еще чувствую тревогу в сердце. Наш хозяин – человек резкий и ошибок не прощает. Я уже уверена, что сегодня меня уволят, и сдерживать отчаяние очень трудно, но я собираюсь, как и каждое утро, облачаясь в униформу и собирая свои длинные каштановые волосы в косу, а потом скручивая ее в тугой узел на затылке.
Наша хозяйка строга в отношении внешнего вида персонала. Горничные обязаны носить уродливое темно-серое платье до колен свободного кроя, не стесняющее движений, а главное, скрывающее очертания привлекательной женской фигуры. На ногах строго балетки, тоже выбранные хозяйкой, как часть униформы, волосы должны быть собраны в пучок, а на лице никакой косметики. Учитывая, как щедро нам платят, это условия, которые мы соглашаемся соблюдать, хотя Лида постоянно пытается как-то выделить свою красоту и обойти правила.
Полностью одевшись, я смотрю на себя в зеркало в последний раз и наклонившись поближе, убираю упавшую ресничку со щеки. Невольно вспоминаю, как Карина Васильевна при приеме на работу потребовала у меня впредь не наращивать ресницы, потому что это выглядит пошло, и как скривился ее рот, когда я сказала, что это мои натуральные и ничего с ними я сделать не могу.
Я не настолько наивна и понимаю, почему она так стремится сделать нас незаметными. Дело не в ревности, уж она-то не хуже нас знает, что Тархан Артурович не посмотрит лишний раз на прислугу, дело в банальной женской зависти. Она и со своими подругами такая, хоть и пытается завуалировать свои реакции. Конкуренцию Карина Васильевна не терпит и в любом помещении хочет быть единственной красавицей, на которую смотрят окружающие.
На глаза невольно наворачиваются слезы, когда я понимаю, что даже несмотря на требовательную и капризную хозяйку, хочу остаться в этом доме.
– Не родись красивой, а родись счастливой, – повторяю любимую присказку мамы с грустной улыбкой.
Да, мы с ней обе красавицы, с одинаковыми миндалевидными карими глазами, обрамленными пушистыми ресницами, аккуратными носиками и красивыми губами. Несмотря на тяжелую жизнь, мама и в сорок три выглядит шикарно, вокруг нее всегда вьются мужчины, но не один из них так и не принес ей счастья. А еще… Она слишком похожа на Карину Васильевну, когда речь идет о женской конкуренции, даже с родной дочерью. Не представляю, как смогу вернуться в нашу квартиру и снова жить с ней, когда за прошедший в этом доме год, наконец, смогла вздохнуть свободно, без обидных упреков и надуманных претензий от самого родного человека.
