Город богачей - страница 4

Наконец блуждающий по комнате взгляд остановился на полках над письменным столом, и Федор Андреевич заметил фотографию в позолоченной рамке. Алексей снова смотрел в книгу и не видел печальных глаз отца, застывших на образе супруги. Пользуясь тем, что его не видят, Федор Андреевич постарался сделать сердитое выражение на лице и, когда почувствовал, что у него это получилось, сказал:

– Ты выставил фотографию? Неужели ты простил?

– Простил, папа. Прошло много лет, и я многое понял.

– Пытаешься оправдать ее поступок?

– Я считаю, что нельзя винить человека за его чувства. Если мама правда полюбила другого мужчину, я не могу держать на нее зла. Она уехала, и это лучше, чем если бы она осталась с нами и всю жизнь мучилась, мысленно обвиняя нас в том, что мы испортили ей жизнь. Дом и семья не должны быть бременем. Я считаю, что мама правильно поступила.

Федор Андреевич восхищенно посмотрел на сына. В его взгляде читалась смесь удивления и гордости, но показать свой восторг он счел неуместным, поэтому сохранил суровую, немного обиженную интонацию.

– Она не позвонила тебе ни разу за эти десять лет, – сказал он.

– А вдруг что-то случилось?

– Да что могло случиться! – Федор Андреевич хотел съязвить, однако Алексей услышал отчаяние в его голосе

– Случиться может все что угодно.

– Да ничего не случилось.

– Откуда ты знаешь?

– Просто я уверен в этом.

Этот не имеющий веса аргумент послужил педалью тормоза для диалога, и оба замолкли. Любые аргументы при такой точке зрения были бы бессмысленны, Алексей это понимал, поэтому просто оставил мнение при себе. Он снова стал притворяться, что читает, бегая глазами по строчкам, а его отец снова, но теперь несколько наигранно оглядел комнату. Ничего нового он не заметил, прокомментировать для смены темы было нечего, поэтому, продолжая бесцельно вертеть головой, он сказал:

– Неплохой дом. Это, конечно, не наша усадьба, но жить можно. Хотя, как по мне, он слишком… современный. Не привык я к такому.

Федор Андреевич бросил взгляд на сына. Тот не реагировал на его слова, сидел молча, уткнувшись в книгу.

– Ладно, сынок… Разбери оставшиеся вещи, в комнате должен быть порядок. Моя комната напротив, если что вдруг…

– Да, папа.

Федор Андреевич снова замолчал, чувствуя, что должен сказать что-то сыну, чтобы избавиться от напряженной атмосферы, но не мог найти правильных слов. Он встал и, направляясь к двери, вспомнил нечто важно, ради чего он пришел:

– Нас завтра на обед пригласили.

– Кто?

– Чеканщиков, кажется. Так же говорил Игнат? Он крупный бизнесмен и в прошлом районный судья. В его доме нас будут ждать завтра в два часа.

Федор Андреевич произнес это с некоторым пренебрежением, словно одно сочетание слов «судья» и «бизнесмен» вызывало у него неприязнь.

– Хорошо, папа, – ответил Алексей без интереса, точно ему было все равно, где находиться, но на самом деле он просто не понимал, чего он хочет. Он не мог отказать отцу, поэтому просто принимал его слова как данность, не зная наверняка, что принесет ему этот обед – незабываемые счастливые воспоминания с милыми хозяевами или неприятное знакомство с высокомерными и жадными буржуями.

В половине второго семья Иноземцевых вышла во двор, холодный и мокрый. Утром прошел дождь, и небо до сих пор было затянуло серой пеленой. Солнца было совсем не видно. Обычно оно показывало разницу между днем и ночью в тихом спальном районе, но теперь, не имея при себе часов, трудно было сказать, день сейчас, вечер или утро. По тротуару через дорогу, словно по задумке, туда-сюда ходили одни и те же люди, как бы ненароком бросая взгляды на новых соседей. Федор Андреевич не заметил этого, а Алексей со своей необыкновенной внимательностью и проницательностью понял, что две девушки, остановившиеся возле его дома вчера, были не случайными прохожими. Наверняка они распространили информацию о том, что у этого ничем не примечательного коттеджа появились хозяева. Алексей решил, что статус его отца теперь всем известен. Неужели эти зеваки теперь все время будут крутиться вокруг дома?