Крио сильно дрожала. Казалось, её ноги вот-вот подогнутся. Люм шагнул вперёд, притиснув её к краю стола, вжавшись бёдрами в её бёдра. Девушка с трудом подняла трясущиеся руки и робко обняла Люма: осторожно, едва-едва прикасаясь к его спине и плечам. Люм дёрнулся, словно к нему поднесли оголённый провод. Он резко опустил руки и сжал бёдра Крио, рванув-таки её на себя.
Неожиданно послушные ноги обвились вокруг талии Люма. Он легко подхватил девушку и понёс её на диван, целуя её в губы, в шею, зарываясь носом в её волосы, вдыхая смесь ароматов кожи, шампуня и лёгкого оттенка чего-то ещё, чем могло пахнуть только от Крио. Они повалились на белый кожаный диван, и Люм вдавил Крио бёдрами в прохладный эковинил. Не отрываясь от её губ, он наощупь размагничивал швы униформы. Тихий стон сорвался с губ Крио, когда Люм содрал с неё скользкую ткань и коснулся губами груди.
Люм целовал её стройное упругое тело, и Крио, хоть и вся дрожала, но тоже начинал отвечать. Робко, сначала совсем нерешительно, а потом уже с жаром, с рвением. Когда Люм осторожно коснулся нежной кожи её лобка, она вскрикнула.
– Такая чувствительная… – с улыбкой прошептал Люм.
Он прикусил сосок девушки, вызвав новые стоны. Прижался к ней, целуя красивые плечи, острые ключицы, беззащитно оголённую шею. Лизнул грудь и живот, опускаясь всё ниже, а пальцы коснулись нежной впадинки между ног.
Крио даже не вскрикнула, а как-то мило мяукнула, когда Люм оказался внутри. Потом были минуты рая и протяжных, неспешных движений, неизбежно набирающих темп. Крио сладко вздыхала, подаваясь навстречу Люму, а тот повернулся на бок, увлекая её за собой. Он сжимал её талию, бёдра, проводя по гладкой коже ладонями и вдавливаясь в неё всем телом. А вскоре на них обрушилась яростная волна наслаждения. Люм судорожно искал губы Крио, и та выгибала шею, отвечая на поцелуй.
***
Николь сразу заметила, что Крио как-то изменилась. После той маленькой сцены неуставного веселья, из-за которой им влетело от распорядителя, она боялась, что больше вообще не сможет подойти к подруге и даже взглянуть ей в глаза. Она думала, что ей тоже досталось, и что Ника виновата в этом больше Крио. Николь и рвалась в «Симфонию», и боялась там появляться, не зная, как поведёт себя Крио, и сильно ли её ругало начальство. Самой Николетт, как ни странно, почти ничего не было, только Люмос Адонис смотрел на неё теперь с ещё большим презрением. Но вслух её не отчитывал, лишь бросил в обычной манере: «Чтобы больше не повторялось!»
Николь и не собиралась больше нарушать дисциплину. А в следующий раз её смена выпадала через четыре дня, и волнение к тому времени слегка улеглось. Да и не могла она бросить всё, отказавшись от подруги, которая стала прямо-таки её кумиром. Так что, когда она снова шагнула на порог «Симфонии», хоть у неё и подрагивали коленки, но и сладко щекотало в груди от предвкушения встречи с Крио – её блистательной, умной и такой взрослой подругой. И хоть Николь сильно стеснялась, но всё равно чего-то ждала: какого-то проявления искренней дружбы и со стороны Крио.
Поминутно с опаской оглядываясь, Ника кошкой прокралась по узким техническим коридорам «Симфонии» и юркнула к дверям раздевалки, зная, что никого чужого там оказаться не может, и то ли надеясь, а то ли опасаясь, что Крио как раз может быть там. Вот только в итоге их встреча вышла совсем не такой, как она себе напредставляла.
