Вернулись из отпуска его родственники, живущие в Нукусе. Приехали они ночным поездом и позвонили ему с вокзала, зная, что он ставит машину дома. Пожилые люди, не отказывать же им! Пришлось ехать на вокзал в Ходжейли, а затем везти их в Нукус. Рассчитывал управиться быстро, да как нарочно прямо перед носом надолго перекрыли мост, чтобы провезти ту самую «дуру».
– Какую «дуру»? – удивился Олег Васильевич.
– Как – какую? – удивился и Артыков. – Ту самую. Мимо вас ее и должны были провезти.
– Стоп! А ну-ка, давай подробнее… – сощурился Дед, уверенный, что сейчас услышит очередную байку водителя.
И тут Артыков рассказал, как после двух часов ожидания на мосту вновь началось движение. Сначала проехал большой автокран, за ним – тягач с трейлером, на котором под брезентом лежало что-то громадное, с обтекаемыми формами, затем прошла машина под тентом, а последней – черная «Волга». Вся колонна направилась в сторону Тахиаташа. Наконец, милицейский капитан, который распоряжался возле поста, отдал команду. После этого зажегся свет на мосту. Шлагбаум подняли и начали пропускать транспорт в сторону Нукуса. Но с другого берега, как понял он, Артыков, машины держали еще какое-то время. Очевидно, чтобы дать возможность колонне с «дурой» отъехать подальше. Ясно ведь, что перевозили секретную технику. Но только какую? Никогда он не видел здесь ничего подобного.
По Артыкову получалось, что колонна въехала на мост с одного конца без груза, а выехала с другого с «дурой». Причем, громоздкой “дурой”, едва уместившейся по габаритам на трейлере. Ясно, что такой груз лежать на мосту не мог. Вот и выходит, что Артыков снова соврал, пытаясь оправдаться за очередную левую ходку. Да хотя бы врал как-нибудь складно! Он – что, считает своего начальника идиотом?
До конца дня Дед все ворчал, костеря беднягу Артыкова и других незадачливых водителей, из-за которых гробятся хорошие машины. Ладно, этому парню еще достанется на орехи! Лишь к вечеру Дед успокоился и, похоже, выбросил в своей манере из головы историю, в которой концы не сходились с концами.
Я тоже не особенно о ней задумывался, полагая, что неизвестный мне Артыков и впрямь присочинил к ней свой “хвост” в силу своего характера. Возможно, этот парень действительно был “балаболкой”.
В понедельник утром, придя на участок, я первым делом отправил свою бригаду в Шахаман, после чего поехал на грузовую станцию, чтобы организовать вывоз на трассу железобетонных ригелей, которые только на днях поступили в наш адрес, и отсутствие которых сдерживало нашу работу.
Среди стропальщиков грузовой станции был некий Раим, татарин по национальности, личность весьма неординарная. По сути, это был бродяга-философ, который путешествовал по Союзу, нигде не задерживаясь надолго. Запас его жизненных наблюдений был неисчерпаем. Подобно всем истинным философам, он довольствовался малым, исходя из древнего принципа «всё свое ношу с собой». Не имел он и собственного угла. Начальство, ценя его за трезвость, разрешило ему ночевать в вагончике-бытовке на территории базы. Он сам готовил себе на костре, а большую часть свободного времени проводил в размышлениях о смысле жизни.
В то утро с погрузочным краном случилась небольшая поломка, и пока крановщик устранял неисправность, Раим рассказал мне историю, которая удивительным образом перекликалась с противоречивой информацией о ночном происшествии на мосту.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
