Изумрудов осветил тусклой лампочкой свое блеклое, пропахшее насквозь бедностью жилище, но этот вид его уже не удручал, поскольку внутренний свет подземно-переходной энергии раздирал его на части изнутри, и до внешних раздражителей сейчас ему не было никакого дела. Он распластался на кровати и наполнился радостью от приобретенного статуса «энергоносителя». Но просто лежать не хватило выдержки, Изумрудов взметнулся и, уставившись в зеркало, самодовольно гримасничая, вполголоса вопрошал свое отражаемое лицо:
– Это значит, мне теперь можно не терпеть?
– Конечно, можно, – утвердительно кивал он сам себе головой, стараясь выглядеть, как всезнающий мудрец.
– И даже позволительно?.. – начал было Изумрудов, но все еще по привычке залился бурым румянцем, как это всегда с ним происходило при подобных мыслях. Тут же, осознавая, что никаких условностей для него существовать уже просто не может, все-таки натужно, хотя и с огромным желанием выдохнул:
– И даже это…
На мгновение Изумрудову показалось, что в зеркальной глади мелькнула мордашка абрикосовой девочки. Несколько раз похлопав себя чувственно по лбу и по бокам он успокоился и решил, что завтра начинать жить, как ему и подобает, будет в самый раз… А перед сном все же решил в корне изменить свою страничку в социальных сетях. Статус стал молниеносным и многозначительным – «Иду!» Половину друзей пришлось отсеять, так как они совсем не вписывались в новые жизненные приоритеты, а на аватарке появился безусловный герой в черных очках.
Насытившись своим виртуальным величием, Изумрудов собирался уже покинуть безбрежные просторы интернета, но случайно наткнулся на смешной образчик человеческой пошлости и лицемерия. Это было объявление зажравшегося «страдальца», которое, кстати, как покажут дальнейшие события, сыграет определенную роль в жизни, пока еще ничего не подозревающего нашего героя. А само объявление гласило следующее: «Господа-Гражданяне! Очень нужна подсказка или даже, не побоюсь этого слова, помощь! Требуется вещь. Не безделица какая-нибудь, а антикварная, но не особо ценная. Еще бы не хватало, чтобы я ей (теще своей) и взаправду что-то стоящее задарил! Так вот, вещица должна быть с толстым намеком, мол, я тебя, конечно, уважаю за твои финансовые возможности и должность, но тебе не мешало бы знать свое место, а то, не ровен час, лишишься своего положения, и тогда-то я уж поговорю с тобой по-свойски, вручу всю „коллекцию своей любви“! Ну и подарочком этим нужно показать, что ее ждет. А я уж отблагодарю того, кто выручит меня, на славу. На такое святое дело точно не пожалею!»
Изумрудов еще раз хихикнул и со счастливым блеском одухотворенного материализма в глазах отправился ко сну…
Утром наш герой, стряхнув с себя налет былой болезненной чувствительности, сбрив редкую поросль неуверенности и смыв с лица остатки вчерашнего Изумрудова, с удовольствием стал вглядываться в проступившие наконец-то черты своего истинного лица. Вчерашний скомканный человек в мышином пальто и таком же дешевом мешкообразном костюме умер. Его место безапелляционно занял «энергоноситель» в пиджаке жгучего желтого цвета в мелкую черную клетку и ярко-красной теплой куртке. Преображение внешнего вида произошло максимально быстро в ближайшем «Секонд хэнд» на куцую черно-дневную заначку. Тем не менее ничего, что могло бы даже как-то косвенно напомнить нам бывшего Изумрудова, обнаружить было невозможно: как уже ни внутри героя, так и ни снаружи. Кроме того, в качестве главной имиджевой черты безоговорочно были приняты, конечно же, черные очки.
