- Я не передумаю, - уверенно ответила она. – Но я пойду с тобой. Если этот мир и вправду придумали мы с Артуром, то будет низко и подло отпускать тебя одного. Я жалела, что оставила тебя с Глорфом, и я не хочу снова испытывать ненависть к себе…
Она умоляюще смотрела ему в глаза, надеясь, что не придётся долго уговаривать его. Лёша вздохнул. Он предвидел, что не раз ещё будет ругать себя за то, что не настоял на своём, поэтому с тяжёлым сердцем ответил:
- В таком случае, спокойной ночи… - мужчина поднялся с кресла и направился в соседнюю комнату, в дверях обернувшись: - Будет страшно – приходи!
Алина фыркнула. Ей не будет страшно. И она не придёт к нему. Девушка твёрдо решила, что нельзя провоцировать мужчину, пока не будет ясно, кто такая Наэлья. К тому же хотелось доказать Лёше, что он берёт себе в попутчики не трусливую девчонку, а ту, которая будет помогать и не обременять его. К тому же ей было обидно, что он не поддался соблазну и проигнорировал её намёк. Так что теперь было делом принципа не обращаться к нему.
***
Вечером следующего дня Алина с Лёшей всё-таки добрались до леса. Девушка относилась к грозящей опасности философски, поскольку мир выдуманной книги просто не мог казаться ей страшным. Её куда больше заботило ожидание грозы, поскольку, хоть и парило, но явных предвестников скорого появления на небе туч не было.
В этот клонящийся к закату день им не суждено было отправиться на поиски Аттиз Ира – грозы так и не дождались. Девушка лениво собирала чернику и ела её, временами набирала горсть ягод для своего спутника. Она кормила его с руки, поскольку его ожоги ещё болели, словно магическая энергия скопилась в коже и постоянно напоминала о себе. Лёша не отказывался от предлагаемого угощения. Ему нравилась эта забота, и нравилось смущать девушку, невзначай касаясь губами кожи на её ладонях. В светлое время суток Алина как-то забывала, что уже выдала с головой все свои чувства, и вела себя так, что Лёше невольно хотелось подразнить её.
Смеркалось. Однако Лёша не собирался возвращаться в посёлок, утверждая, что к ночи гроза обязательно соберётся. Когда стемнело окончательно, они сели на сухой, ломающийся под ногами, мох под сосной и принялись ждать. Незаметно Алина уснула, прислонившись спиной к сосне, а мужчина ещё долго сидел, глядя на неё и гадая, чем закончится это их путешествие.
Девушку разбудил раскат грома. Такой силы, что показалось, будто это не гром вовсе, а несильное землетресение. Она вздрогнула от резкого звука.
- Спи-спи, - прошептал Лёша, но Алина уже проснулась. – Мы уже переместились, - сообщил он довольно буднично, поскольку для него такие перемещения не являлись чем-то особенным.
Гроза, которую они ждали, пришла и теперь уходить не собиралась. Была глубокая ночь. Тяжёлые тучи низко нависали над лесом, и в свете молний было отчётливо видно, насколько эти тучи прекрасны и объёмны. С ударами грома казалось, что небо содрогается и тёмные мрачные облака того и гляди упадут на землю. Девушка поёжилась от величественно-зловещей обстановки.
Ещё миг – и на землю обрушился ливень. Тёплые крупные капли воды падали столь часто, что, казалось, лились непрерывными струйками. У девушки перехватило дыхание, поскольку вдохнуть воздух без попадания в нос воды, было проблематично, словно она стояла под душем. Алина наклонила голову и вдохнула, после чего запрокинула её к небу и, затаив дыхание, наслаждалась дождём. Как давно она не получала удовольствия от дождя! В детстве она считала дождь – отличной проверкой душевного состояния. Стоит попасть под нежданный ливень, когда на душе тепло, - и это превращалось в веселье, дарящее удивительное ощущение единства с природой и беспричинного счастья. Но если промокнуть при дурном настроении – оно лишь усугублялось. Нежданный ливень являлся неким проявителем скрытых чувств.
