После информатики был большой перерыв в два часа, за которым шли еще четыре урока. Эмили с одноклассниками сидела на зеленых диванчиках в главном холле и скучала, потому что все остальные снова уткнулись в свои телефоны. Вскоре девочка почувствовала, что не вытерпит больше и минуты бездействия.
– Давай в салки? – предложила она Фризе.
Та подняла голову от планшета и, на секунду задумавшись, ответила:
– Хорошо. Только, чур, я вода!
Франсуаза легко скинула свои туфли, оставшись в одних колготках, и бросилась догонять Эмили.
Эмили почему-то не ожидала, что Фриза так быстро согласится, поэтому поспешно спрыгнула с дивана и понеслась вперед. Бег сразу наполнил ее радостью от движения, разогревая заскучавшие мышцы. Фриза со смехом догнала ее, но Эмили чудом успела увернуться, весело рассмеявшись от бодрящего страха быть пойманной.
К ним подбежала Анита, и вскоре она уже вместе с Эмили удирала от Фризы. Фриза двигалась удивительно ловко и грациозно, быстро осалив Аниту. Та неуклюже пыталась поймать девочек, но они специально подпускали ее совсем близко, со смехом отбегая в последний момент.
– Ненормальные, – услышала Эмили где-то за спиной недовольный голос Дика, но не обратила на него внимания.
Девочки побежали дальше, случайно остановившись напротив дивана, где сидел Троут, склонившись над очередным учебником. Поддавшись внезапному порыву, Фриза метнулась к нему, быстро выхватив книгу, и побежала прочь, весело бросив:
– Догоняй!
Троут сначала растерялся и хотел было рассердиться, но все же последовал за ней, по пути крикнув с уже явно наигранным недовольством:
– Отдай!
Они носились по холлу, пока их не заметил и не остановил директор:
– Это что такое? Ведите себя прилично! Никакой дисциплины!
Дети стояли, тяжело дыша от быстрого бега, и упреки директора совершенно не задевали их, кроме, может быть, Троута, но и он, увидев озорные искры в глазах остальных, расслабился и поднял виновато опущенную голову.
Эмили, стоявшая чуть позади директора, ничего не могла с собой поделать и давилась смехом, слыша его шепелявую речь и видя, как он в возмущении машет правой рукой, отчего его толстые щеки тряслись и подпрыгивали.
Фриза вновь придала себе ангельский вид и, виновато потупив глаза, проговорила:
– Извините нас, пожалуйста, мы больше не будем.
Но как только директор успокоился и отошел на достаточное расстояние, чтобы не слышать их, она, обернувшись к остальным, воскликнула:
– Бевобразие! Никакой дишциплины!
Все покатились со смеху.
– Как прошел первый день в школе? – спросила Нора.
Она, Фрэнк и Эмили сидели за ужином на кухне.
– Здорово. Я уже подружилась с некоторыми одноклассниками.
– Да? И с кем же? – не отрывая взгляд от телевизора на стене, продолжила приемная мать.
– С Фризой, Сати…
– А кто их родители? – перебил её Фрэнк.
Этот вопрос на секунду поставил Эмили в тупик. Какая разница, какие у них родители? Она ведь не с родителями познакомилась!
– Не знаю, но, по-моему, отец Фризы имеет какое-то отношение к руководству нашей школы.
Услышав это, Фрэнк отложил вилку и посмотрел на Эмили.
– Полное имя этой девочки, случайно, не Франсуаза Кэстер?
