– Да, немного не так я представлял свою роль в истории, – мрачно заметил Левин.
– Ваша роль – выдающаяся, и вас ожидает еще много великих свершений, – воодушевленно произнес Геронт. – К тому же, зная, как легко люди способны испортить любые благие начинания, даже вмешательство чудесного мальчика потребует от всех нас много трудов, которые останутся в истории этого мира для назидания нашим потомкам.
– Я и так словно загнанная лошадь. А что вы делаете? – не выдержал Левин.
– На моем фронте все стабильно, господин президент, – ответил патриарх, пытаясь парировать прорвавшийся гнев правителя. – Вера крепнет, христианство распространяется, как никогда прежде, и…
«На моем фронте»?! Есть только один фронт, и он обильно полит кровью!» – мысленно возмутился генерал Невский.
– … мои помощники мониторят духовно-нравственную ситуацию в стране в круглосуточном режиме. Данные, которые поступают ко мне, говорят о том, что нет ни малейших причин для беспокойства. Такого расцвета духовности на моей памяти не было, – учтиво продолжал Геронт.
Позитивные настроения патриарха раздражали Невского. Его армейское чутье, как и интуиция его коллег из западного альянса, подсказывали, что они еще не раз сойдутся на поле боя, разгребая политические и экономические ошибки кабинетных вершителей судеб. И чего они там мониторят? Мысли людей? Наивные святоши! То, что храмов в стране стало больше, чем танков, – это еще не показатель, что люди изменились. Один неверный шаг – и все снова вцепятся друг другу в глотки. И тогда только его батальоны удержат страну от краха, как это было пару десятков лет назад. Этот старец – хороший человек, но он неадекватно оценивает ситуацию. Возможно, Геронт привык видеть в людях только хорошее. Но то, что для одного человека – манна небесная, делающая его жизнь легкой прогулкой по поляне с радугой и розовыми лошадками, для других – непозволительная роскошь. Реальность этого мира совершенно другая. Достаточно пролететь над кратерами от ядерных взрывов в Африке и Центральной Америке, чтобы понять истинную природу человечества. Он – боевой генерал и знает, что оценка будущего адекватна лишь тогда, когда ты рассчитываешь на самый плохой, самый ужасный и самый трагичный вариант развития событий.
Невский настолько погрузился в свои мысли, что не заметил, как президент и патриарх закончили разговор. Левин извинился за свое замечание, сославшись на усталость от напряженных переговоров и дороги. Патриарх, в свою очередь, расшаркивался, повторяя, что все прекрасно понимает. Они упомянули какие-то договоренности и многозначительно посмотрели на Невского. Генерал автоматически улыбнулся им, не зная ни полслова из их взаимных обещаний. Но ему до них не было дела. Главное, что он точно знает состояние и возможности вооруженных сил СВФ.
Пройдя по мягким коврам личного кабинета президента, они оставили его в одиночестве размышлять над событиями последних дней. Несмотря на добрые глаза и мягкий голос Геронта, призывающего все возможные благословения на главу СВФ, Андрей Левин снова оказался во власти неприятных чувств. Избитая, но подтвержденная опытом человечества фраза «время все расставит на свои места» издевательски не приносила покоя. Может быть, рассказать об этом чудном мальчике своей жене? Нет, не стоит. Он закрыл глаза, и перед его мысленным взором снова засиял взгляд голубых глаз Сына – проникновенный и любящий, без тени поиска собственной выгоды, который Левин безошибочно определял в собеседнике. Он действительно хотел помочь им. Помочь толстосумам и игрокам в судьбы человечества исправить то, во что они превратили мир. Патриарх Геронт так его и не понял: священнику оказалось слишком трудно осознать, что Сын не просто исправит все огрехи политиков, а изменит сами правила игры.
