– Эй, девочка! – ее остановил скрипучий, как проржавевшие за десятилетия ставни, голос.
Мэри развернулась и увидела троих мужчин. Их одежда даже в тусклом лунном свете выглядела грязной и потрепанной. Девочке показалось, что троица приятно удивлена такой ночной встрече.
– Ты спустилась с холма? – Мэри кивнула в ответ. – Что там произошло? Мы увидели яркий свет и испугались. Что-то взорвалось?
Несмотря на односложность фраз, она заметила, что говорящий с ней мужчина явно с напряжением подбирает слова. Остальные же двое оценивающе смотрели на нее.
– Кто вы? – спросила она, переводя взгляд с одного оборванца на другого.
– Пастухи, гэ-гэ-гэ, – ответил первый. – Где взрослые?
Мэри еще плохо контролировала эмоции, и в этой ночной полутьме «пастухи» по ее реакции поняли, что она одна. На этот раз опасность исходила не от банды Роланда Чекринса, а от «заблудших душ» – так называл Генри Стоун опустившихся до разбоя беженцев.
– Пойдем с нами, детка, – улыбаясь, предложил главарь. – Здесь холодно, а у нас ты можешь согреться. Утром спокойно вернешься домой.
Он скалился настолько мило, насколько ему позволяли ужасные кривые зубы, которые обнажались с каждой попыткой расположить девочку. Его приятели даже не старались и просто предвкушали ясную как день развязку этого разговора.
– Я с вами никуда не пойду! Мне нужно домой! – уверенно и без страха заявила Мэри.
– Ты что? Сейчас опасно! Пойдем с нами, – она снова отрицательно покачала головой. – Прошу по-хорошему!
Мэри всем видом давала понять, что не собирается исполнять их просьбу.
– Хватит кобениться, мелкая сучка! Идешь с нами, или мы тебя силком потащим! – не выдержал один из приятелей.
Они, переглянувшись, посмотрели на девочку, неожиданно подвернувшуюся им для развлечения в этом дурацком месте, где они скрывались от внимания полиции. «Пастухи» явно готовы были броситься на столь милую маленькую овечку, – и Мэри обратилась к Отцу и внутренней силе, которая должна была пробудить в этих мерзавцах покаяние, обратив их к божественному свету. Она закрыла глаза и услышала торопливые шаги сорвавшихся с места бандитов. Яркий свет с высоты ослепил их. Раздалась очередь минигана, которыми оснащались местные дроны VG–06A Military Arms UniCorp из арсенала сил правопорядка. Не успевшие убежать рухнули на землю с хлюпающим звуком. Два шарообразных дрона, подсвечивая местность прожекторами, облетели их по дуге, после чего один из них приземлился, чтобы взять биоматериал для полицейской базы данных. Загрузив еще три порции килобайтов в электронную память, эти композитные защитники законопослушных граждан Йоханнесбурга поднялись в воздух, вновь готовые к зачистке периметра от любых угроз.
Мэри открыла глаза. Мерный звук сдвоенных винтов раздался над ее головой, и рядом приземлился вертолет. Из кабины выпрыгнул Генри Стоун и, подбежав к дочери, обнял ее.
– Милая, слава Богу, с тобой все в порядке! – задыхаясь, воскликнул он, попутно осматривая Мэри. – Это твоя кровь? Они причинили тебе вред? У тебя ничего не болит?
Он стал снимать с девочки толстовку, чтобы осмотреть своего маленького ангела.
– Папа, со мной все в порядке! – успокаивала его Мэри, но он не останавливался.
В этот момент к ним подбежала заплаканная Эсмеральда, рухнув к ногам дочери.
– Солнце мое! Ты жива… – она зарыдала так, что уже невозможно было разобрать бессвязных слов радости и облегчения.
