– Добрый вечер, – прогудела Линда куда-то внутрь себя.
– Очень приятно, – до невозможности мягко, а главное отчетливо ответил Димитрий.
Линда прекрасно помнила Димитрия. Она видела почти все спектакли с его участием. Высокий, стройный, с пронзительными голубыми глазами, поставленным, немного хриплым голосом и вкрадчивыми интонациями. Роковую изюминку образу добавляла врожденная музыкальность, владение фортепьяно и гитарой. Никто ничего не знал о личной жизни Димитрия, каждый пытался хоть что-то узнать.
Когда Линде казалось, что пол сейчас поплывет и вынесет ее из этого здания, где за секунду стало чересчур жарко, она поймала на себе взгляд Тони. Парень из столовой смотрел на нее через толпу. Смешно, что на этот раз вместо столовой они оказались в буфете. Внезапно Линду будто слегка ударило током. Рядом с Тони была какая-то блондинка, которая держала его под руку. Ну кто надевает на премьеру “голое” платье!
– Я люблю песню “La mer” в вашем исполнении. Мне кажется, она отлично подчеркивает главный мотив спектакля, – выпалила Линда с внезапной для самой себя уверенностью. Надо было говорить и что-то делать, чтобы продолжать себя контролировать. Щеку обжигал взгляд со стороны.
– Польщен, что у нашего спектакля такой чуткий зритель.
Да как он вообще это делает? Долго ли репетировал у зеркала? Улыбка так его меняет. Кажется, будто бы младенец обращает лицо к матери. Глаза сверкают искорками. Как долго он отрабатывал этот трюк?
Линде стало на секунду смешно оттого, как сразу два мужчины одновременно завладели ее вниманием. Раньше она не замечала за собой того.
– Я вижу, что вы настоящий ценитель нашего театра. Это льстит. Если вам понадобится помощь или, скажем, интервью – можете на меня рассчитывать, – Димитрий протянул свою визитку.
Надо же, у него есть своя визитка, прямо как у адвоката, подумала Линда. Но зачем он ее дал? Интервью? Сам просится на интервью?
– О, спасибо, – только и смогла выдавить из себя Линда, все равно что Димитрий поделился с нею своей жвачкой.
– Я вижу, вы кого-то ищите, так что не буду вам мешать.
Действительно, всю эту сцену Линда бессознательно отыграла для Тони. Она буквально чувствовала, как тот прожигает ее взглядом.
– Да, вы правы, где-то тут ходит моя подруга. Она большая охотница за тортиками.
После прощального кивка Линда всеми силами старалась не встретиться взглядом с Тони. Пусть думает, что она его и не заметила.
– Это что сейчас было? – из ниоткуда перед Линдой возникли огромные глаза Кри-Кри.
– Ничего. Просто он напрашивался на интервью.
– Это актер? Он позвал тебя на свидание?
– Интервью. Никакого свидания.
– Ничего ты не понимаешь. А тортики у них так себе.
После антракта Линда никак не могла сосредоточиться на спектакле. В мыслях попеременно всплывали то пронзительные голубые глаза, то “голое” платье. Девушка была одета вызывающе, кричаще. Будто бы нарывалась на скандал. Это был классический, консервативный театр с такой же консервативной публикой. Для кого был подобный маскарад? Неужели Тони нравилась такая безвкусица?
На сцене героиня предавалась сну, в котором ее кружили в танце сразу два кавалера. Снилось ей, будто бы она на балу. Из ниоткуда появляются два мужчины в черном. У обоих на лица надвинуты шляпы. Первый кружит ее в мазурке, второй – в медленном вальсе. Линде смотрит на это безобразие и мысленно корит героиню за ветреность. Хотя в глубине души понимает, что сама была бы не прочь оказаться на ее месте.
