холодно, даже жарко.
В штабе гидрографической партии нас встретили с энтузиазмом. Летом
немного желающих идти в каботаж, в холодное Охотское море. Студенты-
практиканты оказались кстати.
Распределение получили на гидрографическое судно «Глубомер». После
«Союза» оно казалось микроскопическим. Расселили по каютам, я попал к
завпроду. Так на флоте называют ответственного за продовольствие.
Гидрография – организация военная, но в ней могут работать по найму
гражданские специалисты. Поэтому на судне командный состав – офицеры,
остальные штатские.
Среди моряков работа в гидрографии не престижна. Работа тяжелая, платят
немного, «загранзаплывов» нет. Поэтому туда шли в основном те, кто расстался
с пароходством или ушел от рыбаков. В основном по причине пьянства.
Пили страшно. По крайней мере, мне тогда так казалось.
Ночью, когда я сладко спал, в каюту ворвались пьяные матросы.
– Завпрод, сука, ты мою жену драл, давай закуску!
– Да не драл я никого, не драл!
– Давай закуску, блядь, давай закуску, сука! Убью!
Перепуганный завпрод визжал как заяц. Моряк с пьяным, странно искривленным
лицом тряс его за грудки. Я на верхней койке пытался спрятаться под
одеялом.
Закончилось все мирно. Завпрод, матерясь, кое-как оделся, спустился в
трюм, принес колбасу, соленые огурцы, капусту. Матросы ушли.
«Ни хрена себе», – думал я, пытаясь уснуть.
Завпрод – тихий сорокалетний алкоголик, без семьи и детей. Пил
исключительно в одиночку.
…В рейсе команда иногда высаживалась на берег. С целью отдохнуть, то есть
выпить. Пароход оставался на рейде, на воду спускался катер. Счастливчики,
получившие от капитана добро на увольнение, весело в нем размещались. Курс
держали к ближайшему поселку.
На берегу из достопримечательностей – магазин и местные красавицы.
Завпрода интересовало исключительно первое. Он покупал две бутылки порт-
вейна, возвращался к катеру, усаживался возле трапа и быстро, без закуски,
выпивал все. Потом засыпал.
Под вечер, насладившись береговой жизнью, команда возвращалась. Последним
приходил старпом. Быстро поднимался на катер, стараясь не замечать
пьяных физиономий.
– Все на борту? – спрашивал.
– Все, – виновато отвечали мариманы.
– Грузите завпрода, и поехали.
Во время одной из таких экскурсий мой друг Аркаша решил посетить
библиотеку. Студенту-практиканту необходимо быть в курсе мировых новостей.
Зачитался свежей прессой и опоздал к отходу. Старпом ждал его сколько мог
и даже больше.
В Охотском море очень сильные приливы и отливы. Море отступает мгновенно.
Старпом задержался дольше положенного, и катер сел на мель. «Обсох»,
или, как говорят моряки, «встал на киль». Всю ночь старпом вместе с командой
следил, чтобы плавсредство не перевернулось. Ставили подпорки по пояс в
воде. Утром, с приливом, вернулись к причалу. На пирсе идиллически сидел
Аркадий и читал газету.
Старпом, грязный и небритый, выбрался из катера. Твердо ступая, подошел
к моему другу. Аркаша заинтересованно приподнялся.
– Чтоб ты обосрался, мудак хренов, – тихо произнес капитан третьего
ранга.
***
Жена купила к ужину кролика. Продавцы крольчатины обычно оставляют
мех на одной из лапок – желая показать, что это на самом деле крольчатина,
а не бывшая «мурка». У нас гостил четырехлетний племянник. Жена показала
ему тушку.
– Савочка, что это?
– Кися была, – грустно ответил мальчик.
Владивосток, 1978 год
Владивостокские карманники очень любили автобусный маршрут номер
