– Конечно, нам в это трудно поверить, но, может, ты нам подробно расскажешь, что случилось на самом деле.
– Хорошо, сейчас все по порядку изложу, – опять поморщилась Анна, стараясь пристроить свою левую руку комфортно на топчане, и добавила, – может, у вас есть хоть какое-нибудь обезболивающее средство, плечо очень уж сильно болит, а порой вообще нестерпимо, особенно когда руку потревожу.
Не переставая отхлебывать чай, Костя внимательно наблюдал за действиями девушки, стоило ей только выговориться, он оставил бодрящий напиток в покое, степенно поднялся из-за стола и подошел к пострадавшей.
– Ты позволишь осмотреть твое плечо?
– А вы что врач? – спросила Анна, сквасив небрежно пухлые губки, и недоверчиво посмотрела на мужчину с совсем неинтеллигентной внешностью и рабочими руками.
Нюра поймала пренебрежительный взгляд девушки, который отразился на ее лице помимо ее воли, ей стало обидно за мужа, она решила за Костю заступиться и пояснила Анне:
– Ты не переживай. У меня Костя мастер спорта. И не думай, что если люди в селе живут, то ничего, кроме как хвосты коровам крутить, не умеют. Он и сейчас активно занимается спортом и часто выезжает на соревнования в район и даже в область. А на соревнованиях травмы – обычное дело, он и руку себе ломал, и два ребра, и не раз помогал другим спортсменам, когда у тех травмы случались, так что опыт «общения» с различными переломами и вывихами у него есть. И оказать первую помощь он в силах.
Анна молча посмотрела на терпеливо стоящего возле нее мужчину, немного смущаясь, расстегнула несколько мелких пуговичек на блузке и, густо краснея, приспустила ее с плеча.
Сосредоточившись, Костя со знанием дела осматривал припухшее и покрасневшее плечо пострадавшей. Анна отвернулась от мужчины и вдруг, казалось, совсем невпопад поинтересовалась у девушек.
– И еще один вопрос: вы не в курсе, Дениса, мужа моего не нашли? – у девушки увлажнились глаза. В это время Костя пошевелил руку Анны, и она, подпрыгнув на топчане, издала громкий вопль: – Что ты делаешь? Это же невыносимо.
На лице Кости не дрогнул ни один мускул, и он со знанием дела ответил:
– Одно могу сказать точно: перелома нет. Вывих. Но руку надо бы вправить, и чем быстрее, тем лучше. Если позволишь, я могу тобой заняться.
– Но это же, наверное, надо делать опытному врачу? – Анна взглядом словно призывала девушек в советчицы, которые должны были ее поддержать, но, не найдя во взглядах должного сочувствия, как ей показалось, у безразличных особ, добавила: – Послушайте, я пианистка и хочу вам заметить, что неплохая пианистка, поэтому к рукам мне необходимо относиться очень бережно. Музыка – это весь смысл моей жизни и моя профессия.
И, вскинув миловидный подбородок вверх, она демонстративно перевела взгляд на телевизор, где диктор, молодая особа с тщательно уложенными волосами и ярко нарисованными широкими бровями, с экрана беспристрастным голосом спокойно и ровно вещала:
– И к трагической новости, произошедшей минувшей ночью: «Гольфстрим», самый большой самолет в классе деловой авиации, потерпел крушение через 10 минут 15 секунд после вылета из аэропорта Новообска в Санкт-Петербург.
Анна вдруг всем телом напряглась, задрожала, затрепетала, подалась вперед и громко, командным голосом, потребовала:
– Сделайте громче. Быстрее.
Нюра беспрекословно прибавила звук, и все взгляды устремились в телевизор.
