– Вот ещё…, на фиг мне это нужно…, сам влетел и меня припрёг бы…, – недовольно подумал я. В карты никогда не играл и не болел этим, ну а так пришлось выразить видимое сочувствие. Впрочем, полковник Максимов оказался впоследствии нормальным мужиком и начальником.
Поселили меня на втором этаже, в двухместном номере, где пока буду жить один. Сразу предупредили: холодную воду дают три раза в день, свет с утра и до одиннадцати часов вечера. За забор не выходить…
До обеда ещё успел обойти всю территорию санатория и мне здесь понравилось. Гостиница в пятидесяти метрах от моря, как и говорил Аркадий Миронов, и только выходишь на улицу, как сразу слышен шорох волн, набегающих на широкий галечный пляж. Тут же на пляжу стоит разрушенный во время войны огромный, закрытый пятидесяти метровый бассейн под морскую воду. Наверно зимой, в благополучные времена, здесь отдыхающие купались в комфортных условиях, а сейчас стоит расхераченный. За нашей гостиницей подымалось современное четырнадцатиэтажное здание ещё одной гостиницы. Два небольших ресторанчика, скорее даже кафешки, работающие по вечерам. Забегаловка – пельменная. Отличный компактный тренажёрный комплекс, правда самодельный, но качать там можно было практически все группы мышц. Несколько двухэтажных зданий, где размещались бойцы и остальные службы миротворцев. Большая столовая, как для солдат, так и для офицеров. Тут же питались и отдыхающие. У них сегодня было прощальный вечер в связи с закрытием сезона. Помимо штаба миротворцев, куда входило двадцать пять офицеров и прапорщиков, в санатории ещё располагался солидный узел связи с прямой связью с Москвой и президентом. Мы подчинялись лично Ельцину, а уж потом министерству обороны. Взвод десантников для охраны и обороны. Связисты, помимо узла связи, санчасть миротворцев, тыловые подразделения и сапёры. Всего, где то человек сто пятьдесят.
Вся территория была в экзотической, южной растительности и гляделась очень красиво.
После обеда меня начали вводить в курс дела и обстановку в Сухуми и Абхазии. А обстановка была – ещё та и то во….. Вроде бы мирная, но напряжённая, готовая в любой момент взорваться войной и смертью.
… – За ворота, товарищ майор, не выходите. – Инструктировал начальник оперативного отдела полковник Максимов, – выход только в составе группы и только с разрешения. Днём ещё можно ходить по улицам, а в восемнадцать часов наступает неофициальный комендантский час. Ни местные жители, ни мы вообще не выходим за пределы санатория в это время. На улицах города начинают править бал криминал, ну и силовые структуры. Там постоянно стреляют и что-то делят между собой… Ну, это их жизнь. Но к нам, миротворцам, они не лезут.
Так с Сухуми разобрались. До границы с Грузией здесь 150 километров. Если в Сухуми ещё ничего, более-менее мирная обстановка, а вот начиная от Очамчиры. Там практически партизанская война. Днём ещё худо-бедно милиция абхазская рулит, а ночью они запираются в своих опорных пунктах и вся инициатива переходит к грузинским партизанам. Неделю назад у нас пехота подорвалась. Слава богу, никого не убило, но командиру взвода ногу по колено оторвало. Сейчас у нас тут, в санчасти, лечение проходит. Патрулировали, сделали привал около брошенного дома и развели в камине огонь. А там мина, ну грохнуло их. Хорошо радиостанцию не повредило и вовремя помощь вызвали. Так что там обстановка очень напряжённая. Видел, какие пустые улицы в Сухуми? А там, в Гали, жителей вообще почти нет. Грузины на той территории составляли в прошлом большинство, а с окончанием войны они ушли на территорию Грузии. Остались только абхазы и грузины, которые живут вдоль самой границы.
