Или после успешно заключенного контракта где-нибудь в клубе: в одной руке бокал с виски, в другой сигара, а на коленях льнет полуодетая девица.
Таисия легко могла представить в этой роли даже Джея или своего первого мужа. Последнему и клуб, и продажные девицы подходили так же идеально, как Радову шел этот промерзший до основания край с густыми туманами и мшистыми холмами.
Два таких разных мужчины, но и этот мужчина оказался Федор. Что это, черт возьми? Ведь в мире так много мужских имен.
Почему среди сопок Таисия снова услышала именно это имя, от которого бежала последние четыре года, как от огня?
И что мироздание пыталось сказать ей этим? Что не все Федоры одинаковы полезны? Так ведь понятное дело, что они разные. Таисия не могла представить ситуацию, в которой могла бы застать Радова в постели с другой, как не раз заставала Федора Бестужева. Хотя бы потому, что не было на Вайгаче других женщин.
Даже ее жизнь тоже была там, за далекой линией горизонта, среди высоток из бетона и городских садов, где не было бескрайнего неба над головой. Таисия Вознесенская жила среди блеска украшений и модных коллекций. Там было дело ее семьи, которое она возглавляла после развода и смерти родителей. Три помощника и личный секретарь. Квартиры и дома, один из которых она давно подарила сыну. Путешествия по всему миру и свежее молоко на завтрак, которое никогда не считалось деликатесом.
Джей мог подстроиться под нее, мог закрыть на многое глаза. Мог ездить за ней по миру, как привязанный, но в ее жизни не было места даже для Джея, что уж говорить о таком мужчине, как Радов?
Когда картошка сварилась, Таисия, вооружившись толкушкой, окутанная горячим паром, стала превращать ее в пюре. В запотевшем окне она различила высокую фигуру Радова с неизменным верным спутником — огромным черным псом. Она слышала, как хлопнула входная дверь, слышала его тяжелую поступь. После Радов с синим мешком на руках снова скрылся за холмом.
Для Таисии существовало одно-единственное мерило для мужчин ее жизни — и это было знакомство с ее сыном.
Она хорошо понимала, что Марк никогда не примет Джея. Конечно, это были ее жизнь и ее выбор. Она не нуждалась в одобрении сына, а сам Марк никогда не требовал отчетов, все это Таисия прекрасно знала.
Но сейчас, глядя вслед Радову, впервые после развода, Таисия вдруг поняла, что именно в этом суровом крае она и встретила мужчину, которого с радостью и легкостью могла бы представить сыну.
_________
Интересно знать: в городе Лонгйир (архипелаг Шпицберген, Норвегия) действует закон, который запрещает умирать на его территории. Если кого-нибудь сразила тяжкая болезнь или произошёл несчастный случай с потенциально летальным исходом, пациента должны немедленно переправить по воздуху или по морю в другую часть Норвегии, где он и умирает. Но даже если смерть происходит в городе, хоронят покойника всё равно на «Большой земле». Эти вынужденные меры вызваны тем, что в условиях вечной мерзлоты тела после погребения совершенно не разлагаются и привлекают к себе внимание таких хищников, как белые медведи.
15. Глава 15. Радов
— Сколько у нас сухого плавника? — спросил Радов.
Он вернулся на станцию сразу после утреннего «срока» к завтраку, который Светка, к удивлению Радова, готовила вместе с Таисией.
Сидя за общим столом, Радов испытывал противоречивые чувства. Таисия была гостьей на станции и не обязана была ни обслуживать его, ни готовить. Но, с другой стороны, не было ничего необычного в том, что гости помогали обитателям станции с бытом. Все так делали, потому что туристов всегда интересовал быт в условиях Крайнего Севера, где все, начиная от продуктов и заканчивая газом для плиты, доставлялось с большой земли.
