- Ты даже не представляешь, подруга, как тебе повезло, - убеждала Катри Нель, которая с тяжелым сердцем собиралась в «Салливерн и сын». – Да десятки тысяч девушек бы душу продали за возможность работать в такой компании. А зарплата! Ты переплюнула всех! И ездить как удобно! Всего на одном автобусе до центра. Но ты не думай, я не завидую. Я считаю, что ты это заслужила, Нель, - и Катри ласково обняла подругу. – Но имей в виду: с тебя праздничный ужин. Вот в субботу и отпразднуем.
Однако в пятницу вечером Катри уехала из Лидейла в свой родной город на два дня, поэтому ужин перенесли на воскресенье. Нель было наказано купить разных вкусняшек, а также мяса, которое Катри обещала приготовить вечером и подать горячим на стол.
Нель ходила по ярмарке и с удовольствием приценивалась к разным товарам. Она купила и вкусной маринованной сладкой капусты с каштанами, и моченых с тмином яблок, и копченой в травах рыбки, и крепеньких соленых грибочков в остром рассоле, и круглобоких мандаринов, и свежих булочек, и особых лидейлских пряников с лицами святых, и… Огромная сумка наполнялась и становилась тяжелей и тяжелей, но Нель ощущала только приятное удовлетворение от своих покупок.
«Сегодня у нас с Катри будет настоящее пиршество!» - думала девушка, шагая по малолюдному скверу назад домой. Она решила специально сделать крюк и чуть прогуляться по скрипучей белой дорожке среди засыпанных елей и лип. Редкие прохожие спешили по своим делам и не обращали внимание на девушку.
- Барышня! – услышала Нель и замедлила шаг.
Из притормозившей машины вышел мужчина, по глаза закутанный в шарф. Другой сидела за рулем, и тень от шляпы падала ему на лицо.
- Да?
- Вы нас извините! – смущенно сказал укутанный мужчина. – Но мы тут ездим битый час и никак не можем найти нужный адрес. И спросить некого.
Нель оглянулась. Других прохожих поблизости действительно не наблюдалось. Издалека раздавались крики и визги детей. Мужчина достал из машины карту и раздраженно ткнул в нее пальцем.
- Вот где эта чертова улица, а?
Нель улыбнулась и, проваливаясь в неглубокий снег, направилась прямиком к машине. Она поставила тяжелую сумку на снег и протянула руку к карте.
- Покажите мне, какую улицу вы ищете.
Водитель из машины вышел, оставив ключ в замке зажигания и стал обходить машину, чтобы присоединиться к беседе.
- Да вот она!
Нель наклонилась к карте, пытаясь прочитать название.
- Карусельная… Хм. Не помню такой. А где…
Твердая мужская рука легла Нель на лицо, закрывая нос и рот. Мгновенье девушке потребовалось, чтобы понять всю невозможность происходящего, и она начала отбиваться, пытаясь вырваться из железного захвата. Но ее только зажали крепче, перехватив руки и брыкающиеся ноги. А через пару секунд мир стала заволакивать пелена, в глазах потемнело, и еще через секунду тело Нель обмякло. Она уже не почувствовала, как ее, бесчувственную, погрузили в машину.
Нель очнулась в полной тишине. Сознание медленно просачивалось в нее, похожее на слабый свет – такой же, какой был в комнате, где она находилась. Нель поморгала глазами и поняла, что глаза у нее завязаны. Паника тут же затопила девушку. Она дернулась и поняла, что не может пошевелить руками – ее кисти были крепко примотаны чем-то мягким к ручкам кресла. Судя по всему, Нель сидела в кресле со связанными руками и с повязкой на глазах. Ей стало так страшно, что даже пересохло горло. Или оно пересохло от той гадости, которую ей прижали к носу и от которой она потеряла сознание? Нель сглотнула. Кричать? Кричать было так же страшно, как и молчать. Нель прислушалась: издалека доносился шум города. Она в Лидейле? Похоже на то. Но других звуков не было, а значит рядом нет людей, и звать на помощь бессмысленно. Выберется ли она отсюда живой? Воспоминание об убийце, снова взявшемся за старое, ударило ее в грудь, и Нель закусила губу почти до крови. Сердце билось в груди, больно колотясь о грудную клетку. Нет! Нет! Нель уже собралась было кричать, когда она услышала звуки другого человека: сначала скрип кресла, потом шорох одежды, затем шаги. Нель вжалась в кресло и закрутила головой, пытаясь догадаться, откуда к ней приближается опасность.
