- Почему? – я освободилась от рук Тома Робертса, и отошла от него на безопасное расстояние. Мне было плевать на того, кто следил за нами, просто Том мне самой не понравился, как не понравилась его фамильярное отношение ко мне. – Ведь, если снег продолжится, то они могут пострадать?
- Филиппа, - Том нагнулся к моему лицу, - могу я тебя так называть? – спросил он, и я кивнула. Я никогда не любила такого официоза в общении, а уж теперь, когда используется моя не настоящая фамилия, вообще терпеть не могу. Поэтому всех всегда прошу обращаться ко мне по имени. – Филиппа, милая, ты здесь новенькая, - я закатила глаза. Капитан «Очевидность» посетил и этого мужчину тоже. Том улыбнулся, так вот. Ты – новенькая, а они – нет. У них есть запасы дров, горючего, продуктов. Консервы они закупают не перед снежной бурей, а весь год, вялят рыбу не тогда, когда хочется, а постоянно. Так что ребята из Найк-Фервью готовы к проблемам, а ты нет. У тебя даже одежды нормальной нет.
- Это нормальная одежда, - возразила я, но это было только для апломба. На самом деле мои ноги уже замерзли, и я старалась, насколько позволяла обувь, шевелить пальчиками на ногах, чтобы улучшить циркуляцию крови, и тем самым согреть их.
- Ага, - Том кивнул. – А сейчас бери свою сумку и иди к воон тому столу, - он указал в сторону стола, стоящего под тентом, - и зарегистрируйся. А потом иди туда, где собираются люди – там вас будут распределять.
- Спасибо, - тяжело вздохнув, я попрощалась с мужчиной, и направилась к столу. Как оказалось, на нем уже лежали готовые списки, и мне осталось лишь назвать молодому парнишке-полицейскому свою фамилию. Он быстро нашел меня в базе эвакуированных, попросил расписаться, после чего отправил на распределение.
Меня устраивала школа, вернее спортивный зал школы. Когда в Луизиане свирепствовал шторм «Катрин», мы пережидали его в своем подвале, а потом несколько дней жили в школе, ожидая, пока восстановят коммуникации. Поэтому я хотела попроситься, чтобы меня отправили на временное проживание в школу. Но распределение еще не началось. Люди прибывали и прибывали, но никто не знал, когда к нам кто-нибудь выйдет.
- Ты откуда? - обратилась ко мне женщина, держащая на руках заснувшего малыша.
- Найк-Фервью, - ответила я, пританцовывая. Холод уже не только пальцы на ногах зацепил, все тело дрожало от холода, а о пальцах вообще можно было не говорить.
- Серьезно? – она скептично окинула меня взглядом, а потом хихикнула. – Я имею ввиду, вообще откуда? Ну, родом.
- А, - я улыбнулась, - Алабама.
- Ох ты ж, охренеть, - ругнулась женщина. – И каким ветром тебя сюда занесло?
- Южным, - ответила я. Не буду же я каждому второму объяснять причину моего появления здесь. Пусть даже эта причина выдуманная.
- Ну ладно, понимаю. Не просто так сюда люди приезжают, а уж тем более в Найк, - женщина поправила малыша. – Он тебя хоть не ищет?
- Нет, - почему-то все думали, что я убежала от плохого мужа. Но все были правы в предположении, что меня могут искать. – Не ищет.
Женщина еще хотела что-то спросить, но появился шериф. Он поднялся на небольшую трибуну, которую поставили специально для него, и обратился к нам:
- Всем привет. Народ, я сейчас буду читать фамилии, и те, кто и услышит, сразу идут к автобусам, - он указал рукой на стоянку. Там действительно стояли три автобуса, и странно, что никто их раньше не заметил. – А остальных будем пристраивать в семьи.
