Господь, прибежище мое… Мой путь к Богу - страница 17

Мы послушались совета и быстро нашли себе комнату. В этой квартире другую комнату снимали два летчика гражданской авиации. Помню одного из них, Александра Лютикова, он подарил мне книгу – справочник по математике для поступления в высшие учебные заведения и разъяснял мне непонятный материал. Он мог подарить эту книгу не мне, а кому-нибудь из моих подруг, мы ведь все общались друг с другом и жили у одной хозяйки. Теперь я знаю, что у Бога не бывает случайностей.

Господь меня благословил таким образом, чтобы я училась по этой книге и поступила в техникум, а потом в институт. И меня подталкивал к ней, чтобы брала ее в руки и учила. Я всю жизнь думала, что сама училась решать примеры и задачи по алгебре, геометрии и физике, а это Он мне помощников посылал, когда я была в затруднении. При переезде в Санкт-Петербург на таможне у меня пропал ряд книг, в их числе и справочник по математике, и Библия. Со временем Господь открыл мне, что попустил этому случиться потому, что тому, к кому эти книги попали, они принесли пользу, а у меня лежали бы мертвым грузом. Библию же Господь послал мне новую, чтобы я могла подарить ее другим, нуждающимся в ней, кого Он благословлял ею через меня.

Постельное белье мы получили у кастелянши в общежитии. Общежитие находилось в центре, а училище – на краю города. С деньгами у нас было туговато, мы везде ходили пешком, экономили на проезде, тогда и пятак нам был большим подспорьем. Слава Богу, что Херсон относительно небольшой город. Нам выдали матрас по подушке, одеялу и по две простыни. Я и сейчас помню, как мы тогда с Людмилой узел этот тащили на плечах через весь город. От усталости мы падали на свой узел, прохожие смеялись, на нас глядя, мы тоже смеялись – от безысходности. Только к вечеру добрались мы до училища. Сил нести этот тюк у нас больше не было, мы оставили его у охранника и отправились за подмогой. Когда мы пришли на квартиру, наших однокурсниц там не оказалось, но, к счастью, там были парни. Мы рассказали им о нашей беде с узлами, и они вызывались помочь – им это было не в тягость. Так началось наша самостоятельная жизнь.

За пять лет жизни в интернате я привыкла, что всем необходимым меня обеспечат и мне ни о чем не нужно беспокоиться: оденут, накормят, экскурсии, праздники, кружки и т.д.. Жила я, как при коммунизме, все общее и обо всех одинаково заботились, а, если что не так, бежали к воспитателю, учителю, врачу или директору, знали, что помогут.

Теперь же я должна была сама думать о себе и своем существовании. Мама и папа далеко, да и за пять лет я от них отвыкла, чувствовала себя чужой и дома мне было не очень уютно, приезжала только помочь маме. Денег у родителей я не просила, старалась жить на стипендию, умудряясь себе покупать не только всякую мелочь, но и крупные вещи – приобрела плащ-болонью болотного цвета. Радоваться обнове пришлось недолго: на рынке мужик нес стекло и случайно задел меня. Два пореза на рукаве. Я плакала, но что толку. Порезы я заклеила с обратной стороны красной изоляционной лентой, он не промокал, вода скатывалась с ткани. Плащ был очень легкий и прослужил мне лет пятнадцать.

В училище начались занятия. Во время учебы приходилось перебиваться на двадцать шесть рублей стипендии, что даже при советских ценах было не просто. Во время учебы ели, в основном, тюльку или хамсу или селедку с картошкой в мундире, сало, яйца. Мы две недели учились, а две недели работали на практике, это меня здорово выручало. На практике нас кормили, поэтому я могла сократить расходы на еду. На практике мы отъедались и были, как сдобные булочки, а когда после работы мы ехали в автобусе, и волосы наши были пропитаны запахом жареных беляшей или ванили, все другие пассажиры поворачивали носы в нашу сторону.