- Мне кажется, ты не слышишь меня...
- Во-первых, да, возможно, у меня снизилась чувствительность к этим твоим заявлениям про то, что ты меня не любишь и никогда не полюбишь настолько, чтобы стать моей. Слишком часто ты мне об этом напоминаешь. Во-вторых, я не очень-то верю в это, знаешь ли, мне кажется, нелюбовь выглядит несколько иначе. А в-третьих, несмотря на все вышеперечисленное, даже если ты меня совсем нисколько не любишь, если я вызываю у тебя отвращение и мое общество тяготит тебя, у тебя есть полное право принять этот подарок, потому что ты не просила о нем - я принес его сам, добровольно.
Ева очень сильно покраснела, выслушивая первые два пункта, но на последнем, наоборот, побледнела и воскликнула:
- Но ведь это... аморально!
- Вот это мне и нравится - то, что ты так считаешь.
Она печально вздохнула и закусила губу. Я осторожно приблизился и тихо сказал:
- Только взгляну, как оно смотрится...
Аккуратно уложил колье на ее нежную белую грудь и застегнул замочек, а потом подвел свою избранницу к зеркалу. Щечки ее пылали почти в цвет рубинов. Я улыбнулся:
- Тебе очень идет.
Евины глаза напряженно рассматривали сверкающие камни у себя на груди. Бровки хмурились, алые губки подрагивали, словно пытались что-то сказать. А мне невыносимо захотелось поцеловать их. До умопомрачения. Я в одно движение повернул Еву к себе, крепко обхватил ее руками и припал к губам. Губы ждали этого - я понял по тому, как они припухли, как дрогнули, соприкоснувшись с моими, как послушно раскрылись, впуская меня внутрь. Она обманывает меня, лжет прямо в лицо. Она - она меня не любит?! Она равнодушна ко мне?! Черта с два! Я таких поцелуев ни от кого не получал, никогда... Из Евиной груди время от времени вырывались стоны, а когда я размяк и чуть ослабил хватку, то тонкие руки тут же выбрались из плена и обвили мою шею. Я непроизвольно зарычал и, подхватив девушку, через мгновение уронил ее на кровать, придавив своим большим тяжелым телом и теряя остатки разума. Она выгнулась дугой, попыталась отвернуться, видимо, чтобы освободить рот, но я не дал - буквально озверел, не желая расставаться с долгожданной добычей. Такое непривычное для меня количество терпения в слишком важном вопросе все же вышло боком.
Ева жалобно запищала - очень тоненько, наверное, не хотела пугать отца за стеной. Я кое-как пришел в себя и приподнялся на локтях. В лицо мне смотрели огромные, распахнутые в ужасе голубые глаза. Пожалуй, такой испуганной я Еву еще не видел. Она смотрела на меня так, будто ждала, что я ее сейчас съем.
- Прости, - пробормотал я и медленно сел, борясь с неожиданно накатившим головокружением. - Сильно напугал?
Она кивнула и прошептала:
- Ты не спросил разрешения.
Я усмехнулся, вздрогнув всем телом:
- Ты даже представить не можешь, что со мной творилось... И никогда не сможешь. Во мне столько силы... она разрывает меня, пытаясь выйти наружу. А я сдерживал ее столько времени...
Ева тоже села, обхватила колени руками.
- Почему же сейчас не смог?
- Я не скажу. Но причина была. Но тебе нечего бояться, у меня нет желания причинять тебе боль или унижение.
- Почему ты не хочешь назвать причину?
- Потому что ты сделаешь неверные выводы.
- Утаивая это, ты только еще больше меня пугаешь! Я не знаю, что думать и как действовать...
Я нахмурился, но потом мне в голову пришла прекрасная мысль:
