Решено. Сначала исследую её.
Я дважды притащила дров, чтобы иметь запас и не отвлекаться. А потом побрела к людской. Снег быстро набился в сапожки и начал таять. Обувь, предназначенная для вычищенных дворниками городских тротуаров, не выдерживала испытания. Надеюсь, её хватит, пока я не найду что-то более подходящее для деревенской жизни.
Почти дойдя до людской, я замерла, огорошенная жуткой мыслью: а что, если флигель тоже заперт? Где искать ключ? И что теперь делать?
Обернулась. Обратно к кухне вела неровная тропинка, взрыхлённая подолами моей «капустной» одежды. И она была гораздо длиннее, чем те пять шагов, что оставались до людской. Всё равно почти пришла. Надо проверить флигель.
Я подошла к ступенькам и тщательно стряхнула снег с одежды. Не сразу поняла, что тяну время, боясь наткнуться на амбарный замок. Такой же, как висел на двери кухни.
А поняв – рассердилась. Сколько ни тяни время, всё равно придется глядеть правде в глаза!
Нарочито громко топая каблучками, преодолела обе ступеньки, и рассмеялась.
– Какая же ты трусиха, Оливия! – ласково, почти нежно выговаривала я себе. – Надо не бояться, а делать. Тогда всё будет получаться.
Дверь людской была закрыта на обычный засов. У меня возникло ощущение, что люди не собирались покидать усадьбу навсегда. Планировали вернуться. Почти уверена, что и на других флигелях не будет замков. Только Насья из-за своей вечной недоверчивости запирала кухню.
А ограду вокруг Дубков поставили от зверья и лихих людей. Вот только почему ворота не заперли? На этот вопрос ответа у меня не было.
Засов тоже слегка заржавел. Пришлось повозиться с ним, открывая. Я дёрнула дверь, и она отворилась с жутковатым скрипом.
В людской жили мужчины. Поэтому я прежде там почти не бывала и смутно представляла, что полезного смогу найти.
Этот флигель разительно отличался от кухни. И дело не в печи, что была совсем небольшой и без лежанки. И не в количестве лавок, стоявших у стен. Или полок, висевших на стенах.
А в том, что в людской царил жуткий беспорядок.
Перед отъездом никто и не подумал прибрать разбросанные вещи. И если бы я сначала зашла сюда, то решила, что люди покидали усадьбу в страшной спешке.
Прямо посреди помещения крест-накрест лежали пила и лопата. Будь сейчас не белый день, я бы наверняка споткнулась об эту композицию. А сейчас, чуть подумав, подняла оба предмета и приставила к стене у двери. Заберу. Чувствую, что пригодятся.
На лавке в углу были навалены какие-то тряпки. Целый ворох. Я сгребла всю охапку и поднесла ближе к окну. Это была одежда! Мужская одежда. Штаны, рубахи, свитер из грубой шерсти с высоким горлом. Вся одежда была мне велика и пахла сыростью, но она была у меня.
А больше всего меня порадовали валенки и драный тулуп! Некоторое время я просто прижимала их к груди и молча радовалась. Неужели мне теперь так мало надо для счастья?
Под лавкой я нашла два деревянных ведра, жадность заставила забрать оба, хотя они и были тяжелы для моих рук. В вёдра я запихнула всю найденную одежду, порадовавшись своей рачительности.
Ещё в людской я разжилась куском растрескавшегося коричневого мыла. Оно ужасно пахло. Я такого прежде не видела и не сразу поняла, что это. Сначала даже хотела откинуть его в сторону. Но смутная догадка заставила плюнуть на него и потереть пальцем.
– Мыло? – я одновременно удивилась и обрадовалась.
Конечно, я думала, чем буду сегодня мыться, но не ожидала такого жуткого запаха. Ладно, сейчас не время капризничать. Позже найду что-нибудь получше.
