– У тебя кровь. Пойдём домой. Я продезинфицирую.
– Романова! Я спросил, что ты тут делаешь?
– За тобой слежу. Вдруг тебе случайно компресс на воспалённый мозг нужен?!
– Хорошо. Похоже нужен.
– Пошли?
– К бабуле? Нееет.
– Мы с мамой квартиру купили в соседнем доме. Там ремонт. В аптеку, а потом туда, если к бабе Соне не хочешь.
Мы добрели до аптеки, я купила всё что необходимо. Уж как обрабатывать раны и ссадины я знала не хуже профессионала. Нам повезло, строителей там уже не было. Я сорвала клеёнку с дивана, который нам достался от старых жильцов, и положила на него Богдана. От парня пахло спиртным, хотя пьяным он не был.
– Ты пил? – спросила я.
– А что зелёнка на пьяную рожу плохо мажется? – он явно был злой.
– Мажется она- то хорошо, просто у меня аллергия на пьяных людей.
– И на меня? – как-то прищурившись спросил парень.
– Молчи сейчас, – я, присев на диван, обрабатывала ему разбитую бровь.
– Славка, а если я скажу, что ты мне нравишься. Ты поверишь?
– Ну я не уродлива, сейчас даже выгляжу сносно. Конечно не такая шикарная, как Алёна, но далеко не отстой. Поверю, – я кивала головой, скорее произнося эти умозаключения в шутку.
– А я тебе нравлюсь?
– Корецкий, что за детский сад? Что ты от меня хочешь?
Конечно он мне нравился. Ещё с того самого момента, когда поймал и обнял меня мокрую в парке. Возможно это играли созревшие гормоны, я не знаю, но просто меня никто, никогда так не обнимал. Да и собственно никто никогда так и не заступался. Одно то, что он, семнадцатилетний пацан, нас с мамой вырвал из этого ада и помог в новой жизни, вызывало во мне чувство верности и преданности к моему однокласснику. В моих глазах он был герой. Конечно я понимала, что он избалованный красавчик, но его поступки по отношению ко мне, вызывали восхищение.
Богдан резко сел и, притянув меня к себе, шепнул на ухо: «Я спать не могу, после того как поймал тебя в парке. Мне снится, как я растираю твои ноги у бабули на кухне. Что ты со мной сделала?»
Голова закружилась от этого интимного признания. Богдан наклонился и поцеловал меня в губы. Для меня этот поцелуй был первый, осознанный и взрослый. Причём неумело взаимный.
Мы целовались и обнимались целую вечность.
– Слава, я вижу, что у тебя никого не было. Сейчас надо остановиться, – хриплым голосом останавливал меня парень.
И тут что-то щёлкнуло в моём мозгу. Мне уже семнадцать. Через две недели экзамены, и мы больше никогда не увидимся. Я уеду в Волгоград, а Богдан за границу учиться. Другого шанса у нас не будет.
Я, отстранившись, почувствовала, как парень весь съёжился. Как будто резко стало холодно. Я сняла свою рубашку и осталась в белье и брюках.
– Я не хочу останавливаться, – сказала я, наклонившись и поцеловав его сама.
Дальше было как в сказочном тумане. Земля кружилась от любви и счастья. И кратковременная боль не помешала мне прочувствовать всё, что мне хотелось получить от моего первого мужчины. Спустя какое-то время мы лежали обнявшись и боялись вымолвить хоть слово.
– И что теперь? – начал первый одноклассник.
– А что теперь? У каждого своя жизнь. Мы оба хотели этого, понимая, что именно здесь наши дорожки и разойдутся.
–Давай встречаться до лета? – неуверенно и как-то по-детски спросил парень.
– Нет. Мы с тобой оставим всё как есть.
– Мне было кайфово с тобой.
– Вот и ответ на твой вопрос. Кайфово – это не то слово, которое девушка хочет услышать от своего первого мужчины.
