– А что вам по этому поводу сказал Эдик?
– Ничего серьезного. Сначала он предложил сделать аборт, а потом побил меня.
Женщина отвернулась к окну, и какое-то время смотрела куда-то вдаль. Когда она снова повернулась к Маше, ее лицо исказили гримасы злости.
– Верю, – сказала она по слогам. – Верю, что мой сын ничего серьезного не мог сказать такой маленькой шлюшке, как ты. О чем ему говорить с тобой? Ты посмотри на себя в зеркало, – артистично улыбаясь, предложила миллионерша, – ты же заморыш. Наших миллионов захотелось, да? Интересно, кто это тебя надоумил шантажировать моего сына? Тебе сначала нужно было знать, что даже общаться с такой, как ты, мой сын посчитает за позор, а ты ему в жены набиваешься. Вот тебе, потаскуха, – и она скрутила кукиш перед лицом Маши. – Брысь отсюда, кошка дранная, – подскочив с места и схватив девушку за рукав кофты, крикнула свирепая женщина. – И чтобы больше никогда не становилась на пути моего сына. А если я, не дай Бог узнаю, что ты пытаешься бросить тень на моего Эдика, я тебя со света сживу. – После этих слов она вытолкнула ошалевшую девушку из кабинета. Чуть переведя дыхание, набросила на секретаря. – Как ты могла пропустить ко мне эту уличную путану?
Девушка покраснела и опустила голову, не зная, что ответить рассвирепевшей начальницы.
Маша тем временем вышла на улицу, присела на скамейку в сквере и стала думать, как же ей теперь жить дальше и что она будет делать, когда родится ребенок? Бросать университет в ее планы не входило. Немного посидев и поразмышляв о жизни такой непростой, девушка направилась к автобусной остановке, но поехала не на занятия, а на кладбище, которое находилось возле поселка Космодемьянского. Вскоре она сидела возле сильно осевшей могилы своей матери, рядом с которой были могилы ее бабушки и дедушки.
Опустившись на колени, Маша громко зарыдала. Сквозь слезы она постоянно задавала умершим одни и те же вопросы: «Что ей делать? Где брать силы для дальнейшего существования»? Уставшая и совсем обессиленная, она вернулась домой. Здесь ее уже поджидали мальчишки-подростки из соседнего дома. Едва Маша приблизилась к подъезду, как они схватили ее и затащили в подвал. Трое хулиганов держали ее за руки и ноги, а остальные, став у изголовья, дружно мочились прямо в лицо. Девушка так сильно испугалась, что у нее даже не было сил, чтобы закричать. Она закрыла глаза и потеряла сознание.
– Пацаны, – крикнул один из хулиганов, – да она, кажется, от страха окочурилась. Сматываемся отсюда по домам.
Спустя какое-то время Маша пришла в себя. Поднявшись из лужи мочи, она словно пьяная пошла на свой этаж. Соседи, увидев девушку в таком состоянии, тихо переговаривались за ее спиной.
– Надо же, была такая хорошая девочка, а теперь стала гулять и пить. Вон как он нее мочой воняет.
Едва Маша вошла в свою квартиру, как следом за ней вбежала Нина Николаевна.
– Девочка моя, – закричала она вне себя, – где ты была? Мы тебя с Александром Николаевичем обыскались. – Она заглянула в ванную, где Маша снимала с себя одежду. – Что это тебя так мочой воняет? Недержание, что ли?
Девушка молча набрала полную ванну воды и, забравшись в нее, закрыла глаза. Какое-то время лежала молча, затем стала рассказывать, как ее вытолкала из кабинета мать Эдика, а когда вернулась с кладбища, над ней еще поиздевались мальчишки с соседнего дома.
Услышав рассказ девушки, Нина Николаевна позвонила к себе домой и попросила мужа прийти в квартиру Маши. Затем, напоив девушку валерьянкой, стала варить кофе. Вскоре появился и Александр Николаевич. Все трое сели к столу. Женщина пересказала мужу рассказ Маши.
