Такие же медные трубы и краны были во всей комнате.
— А на окно надо хоть гардинку повесить, а то как-то неуютно своими делами заниматься. И как я сразу его не заметила, впрочем, в том состоянии мне было не до таких нюансов. Ты все? — я решилась повернуться и посмотреть готов ли мой заказ. — Спасибо.
Со счастливой улыбкой я подошла к столешнице, пальцами пробежалась по салфеткам и щеткам. В повседневной жизни на такие мелочи давно перестала обращать внимание и радоваться их наличию. Здесь же все с нуля, важна каждая вещь и дополнительная бутылка средства для уборки.
— Моя прелесть, — я прижала к себе новую бутылку. — Слушай, у меня же музыка есть в телефоне, надеюсь, ты оценишь модные новинки Земли.
Я привычно завела руку и только сейчас поняла, что сумки на мне нет.
— Бли-и-ин, она у Германа в машине, наверное, осталась, — я прикусила губу сдерживая желание расплакаться. — И что теперь делать?
Неожиданно зазвучала легкая, игривая мелодия.
— Ты такой хороший, — я погладила еще грязные стены, ненадолго прижалась лбом. — Спасибо.
Внутри меня словно бабочки запорхали.
— За работу? — я поправила перчатки и с удвоенным рвением взялась все отмывать и очищать. Под музыку веселее работать, дом менял мелодии, поддерживал нужный темп. — Фух, слушай, а мы с тобой отлично справились, м?
Ванная сияла чистотой, на окне появился белоснежный тюль с присборенными шторками приглушенного пудрового цвета.
Я почувствовала согласие Дома.
— Осталось наполнить комнату всякими женскими мелочами. Вот только где их взять?
Если бы я могла видеть реакцию Дома, то уверена, что он сейчас хитро усмехнулся и, чтобы я не раскрыла его тайну, мягко подтолкнул на выход.
— Ладно, ладно, ухожу. Слушай, почему ты такой стесняшка, а? Мусор же при мне куда-то исчезнул, а всякие штучки жалко показать, как появляются? А вообще, это нечестно, мне же очень-очень интересно, что ты для меня приготовил.
Я говорила и медленно (надеясь, что дом махнет рукой и покажет чудеса) шла на выход. Увы. То ли в самом деле стесняшка, то ли просто жадина. После вымытой комнаты оказаться в грязном коридоре противно. Я хотела вернуться туда, где чистота и красота, но остальная часть дома сама не приберется.
Грустно вздохнула, желудок поддержал мою грусть, правда, он грустил от голода. А сколько же времени прошло? За окном все так же светло.
— Дом, а Дом, а здесь ночь бывает?
В ответ, естественно, тишина.
— Молчишь? Ну молчи, молчи. Ты только покорми меня, пожалуйста. Я такая голодная, что готова съесть целого мамонта.
Внутри я почувствовала улыбку Дома.
Я вошла в зал, а там меня ждала корзинка для пикника и плед. На подоконнике стоял таз с водой и мыло.
— О! Спасибо, — я быстро помыла руки, подхватила корзину и вышла на улицу. — Красота. Ты ж мой хороший.
Я погладила дом и решила расположиться рядом с ним, в тени. С условиями любить и кормить я пока не очень разобралась. Но проводить время вместе и быть рядом наверняка входит в понятие любить. А вот кормить. Чем же кормят дома?
Меня же Дом кормил: окрошкой, картошкой с зеленью, фаршированной куриной грудкой, свежими овощами, хрустящим багетом.
— М-м-м, все, как я люблю. Спасибо, — я погладила стену дома, почувствовала легкую вибрацию, словно от мурчащего кота. — Ага, ты любишь, когда тебя гладят. Понимаю, самой нравится.
Будь я дома, меня отправили бы на принудительное лечение, а тут все воспринимается как норма. Все познается в сравнении и все относительно. После сытного обеда я прислонилась спиной к дому, прикрыла глаза.
