Только Анита меня огорошила: ее вовсе даже и не Максим заинтересовал! Вот же странная молодежь пошла…
– Скажите, Даша, – начала она очень вежливо и глазки свои большущие выкатила на меня – так и держит взглядом, – а кто из этих троих дольше всех тут живет?
– Профессор или артист? – бросила Эля.
Анита быстро взглянула на нее и добавила:
– Или ученая дама?
– Она-то при чем?
У старшей бровки на миг съехались – строго так! И сразу стало ясно, что девочка-то может показать, кто в доме хозяин. Ну, то есть в их семье.
Красотка Эля сразу умолкла. Нет, еще успела буркнуть:
– Чисто спортивный интерес.
– Мы просто моделируем ситуацию: в какой профессии удобнее работать на удаленном доступе, – пояснила Анита.
Я не особо поняла, о чем она говорит. Удаленный доступ – это что-то вроде свободного графика? Но мне по-любому нечего было ей ответить: когда я устроилась работать в гостиницу, все трое уже обосновались здесь. А кто из них когда тут появился, меня никогда не интересовало. Других забот, что ли, нет?
У этих девчушек, видать, забот и впрямь не было, раз их незнакомые люди так зацепили. Наверняка у них папа бизнесмен какой-нибудь, а они живут себе припеваючи. Развлекаются за его счет! Такие Максима не заметят, он для них – всего лишь обслуга. Они же своего круга мужчин ищут.
Хорошо бы и он на эту Элю не запал… Наша Лика куда лучше!
* * *
Напряженное лицо, смутно проступающее в запотевшем зеркале, – чье оно? Отброшенные мокрые волосы не закрывают лба и длинной шеи, но слипшимися прядями спадают на уши. Хотя закрывать их не требуется – совсем небольшие, прижаты к голове. Ровные узкие брови, серые, будто постоянно прищуренные глаза, прямой короткий нос. Неплохо.
Подбородок слегка вздернут, и это немного портит лицо, придает ему забавное выражение. Черты мелковаты, но сочетание получилось пленительным, о чем Максим долго и не подозревал. Его никогда особенно не занимало, как он выглядит. Просто было как-то не до того…
Все изменилось вчера, когда он похоронил своего щенка. И одиночество навалилось на грудь, не давая свободно дышать. Жизнь не должна быть тихой… Кому-то нужно сопеть рядом во сне и с легким стоном потягиваться по утрам, шлепать тапками или хотя бы цокать по полу когтями.
В доме должны звучать оклики «Хочешь кофе?» или «Прошу к столу!». И свисток чайника, который кто-то другой поставил на газ… Всплески бормотания, неожиданный смешок, даже чертыханье, когда что-то свалилось на пол, – такими должны быть звуки счастливого мира.
Пока здесь жил пес, был жив и дом. Точнее, конечно, квартира, которую Максим снимал, отдавая половину зарплаты. Сегодня впервые задумался: зачем съехал от родителей, какой в этом был смысл? Почему не поселился в гостинице, где работал уже почти год? Чтобы оказаться в плену одиночества?
Никакой радости от так называемой свободы он не испытывал… Может, лишь в первые дни, когда почувствовал себя «большим»: никто не требует, чтобы ты не расставлял кроссовки посреди коридора, и не заставляет завтракать, если этого совершенно не хочется… А через месяц заметил, что сам убирает обувь и варит по утрам кашу.
Однажды стало невмоготу, и Максим вернулся домой со щенком… Которого больше нет. А он зачем-то пытается разглядеть свое лицо, словно не знал его до сих пор и, случайно заметив отражение, удивился: «Кто этот парень?»
Отчасти так и было, ведь Максим Филимонов нечасто заглядывал в зеркало. Даже не поверил, когда в выпускном классе в День всех влюбленных учительница все картонные сердечки от девчонок вывалила на его парту.
