Итак, на дне рождении фюрер, обходя своих гостей, остановился возле Гиммлера. Шеф СС в тот миг был готов пасть ниц перед вождём, но позади фюрера стоял Геббельс и довольно чему-то улыбался. Видимо, он в очередной раз тайком сделал Гитлеру какой-то приятный сюрприз.
– Конечно, ему легко, – с неприязнью думал Гиммлер о рейхсминистре пропаганды, – никакой конкретики, одни слова. Болтать умеет всякий!
– Дорогой Генрих, – обратился к вытянувшемуся в струнку рейхсфюреру СС Гитлер, – вот, Йозеф, – кивнул он в сторону Геббельса, стоявшего у него за спиной, – вновь порадовал меня своими успехами. Я поражён той простотой, с помощью которой можно решать грандиозные задачи по деморализации противника. Геббельс, например, утверждает, что чем грандиознее ложь, тем легче готовы ей поверить люди! Как Вы, Генрих, это находите? Я считаю, что Йозеф прав, ибо победителя никто не спросит, правду он говорил или нет!
– Мой фюрер, я занимаюсь практическими делами и мне трудно что-либо говорить о том, что нельзя посчитать, потрогать или…
– Или отправить в лагерь? – засмеялся фюрер, прервав соратника. Гиммлер смутился и не нашёлся, что ответить. В присутствии Гитлера он буквально терял самообладание, хотя подчинённые считали, что рейхсфюрер СС обладает сильным характером.
– Ну, не обижайтесь, Генрих! – Гитлер покровительственно похлопал его по плечу.
– Мой фюрер, я только хотел сказать, что вся моя деятельность находится в практической сфере, я бы даже сказал в материальной области, нежели в духовной. Но думаю, что войска СС более эффективны, чем пропаганда.
– Мало повергнуть врага грубой физической силой, его ещё надо убедить в том, что он повергнут себе во благо. Смогут ли ваши войска сделать это? – парировал Геббельс выпад, направленный в его сторону.
– А долго ли вы будете убеждать в этом поверженного противника? – с небольшим сарказмом ответил Гиммлер.
– Пропаганда длится до тех пор, пока ей не станут безоговорочно верить, до тех пор, когда уже не знаешь, что выдумка, а что правда. Наша пропаганда станет квинтэссенцией любой религии… идёт ли речь о небе или о мази для волос, или расовой чистоте, – продолжал разглагольствовать Геббельс.
Гиммлер хотел ответить, но фюрер не дал ему этого сделать, он взял его под руку и направился в сторону балкона.
– Генрих, как продвигаются наши изыскания в рамках программы «Встреча с будущим»? Кажется, такое наименование вы дали этим исследованиям? Я не требую от вас немедленного доклада, всё-таки сегодня день моего рождения, но в самое ближайшее время мне понадобятся результаты от реализации этого проекта, – на этом их разговор закончился. Гитлер ушёл к гостям, оставив рейхсфюрера СС наедине с тяжёлыми раздумьями. Работы по проблематике прогнозирования будущего с привлечением лучших специалистов по эзотерике и медиумов Германии шли полным ходом, но докладывать о каких-либо результатах было ещё преждевременно, ибо реальных результатов пока не существовало.
Сегодняшний разговор с фюрером в такой знаменательный и торжественный день, когда войска вермахта начали решающее сражение на Востоке, Гиммлер воспринял очень настороженно. Он знал, что Гитлер прекрасно разбирается во всех хитросплетениях оккультных знаний, ибо сам считался мистиком и медиумом, имевшим дар предвидения, который не раз спасал Гитлера от смерти в годы Первой мировой войны. Как-то однажды в беседе с фюрером, когда Гиммлер случайно обмолвился, что не понимает, почему датой для нападения на большевиков выбрано именно 22-е июня. Гитлер без долгих предисловий тут же разъяснил ему, что этот день является древним праздником солнцестояния, а через две руны после этого знака начинается руна «зиг», означающая победу.
