Государство Двоих, или Где соединяются параллели - страница 49

Мексиканцами тут были не все, хотя все жили и работали в Мехико: Роналдо оказался евреем из Боливии, Хорхе – чилийцем. Но по-настоящему выделялся из них только Андрей: высокий, белокожий (как выяснилось потом, он плохо загорал на солнце, а всё больше сгорал – не самое полезное свойство для жизни в субтропиках), с русыми, немного удлинёнными волосами, зачёсанными набок, но упрямо спадавшими ему на лоб, русой же бородой и усами, которым он не очень-то мешал преодолевать границу «двухнедельной небритости», открытым лицом, искренней улыбкой, обнажавшей ряд ровных белых зубов, заразительным раскатистым смехом, – он совершенно не вписывался в Верино представление о том, как должен выглядеть мексиканец. Не был он похож и ни на кого из знакомых ей эмигрантов. Вера не могла не сравнить Андрея и с Юрой: насколько напряжённым и задумчивым было Юрино лицо и напористой его речь, настолько же открытым, жизнерадостным и спокойным выглядел Андрей. Создавалось впечатление, что человек не испытывал в своей жизни ни разочарований, ни ломки, столь знакомой всем эмигрантам, что неведом был ему «языковой барьер» да и какие-либо иные «барьеры». Не было заметно и одержимости работой: разговор сразу завязался очень непринуждённый, на самые разные ни к чему не обязывающие темы.

Через каких-то полчаса у Веры появилось удивительное ощущение, что с её души сняли бетонную плиту, – настолько легко и весело ей вдруг стало. Ушла напряжённость и мысли о Юре, о его судьбе и предназначении, а также о собственном будущем. Разве не стоило благодарности это усилие судьбы, которое забросило её сюда, в райское место, где они стоят на причале с видом на самое лазурное на свете море, где утреннее карибское солнце розово-оранжевыми мазками разукрашивает рябь на воде, а рядом смеются жизнерадостные люди?

Но вот все организационные вопросы решены. Компания разделилась на три пары, каждой из которых досталось по моторной лодке. Четвёртую лодку заняли две американские девушки, взявшиеся неизвестно откуда на этом же причале. У девушек был невыспавшийся, надутый и даже укоризненный вид: их раздражало громкоголосое общество мексиканцев. Что с таким выражением лиц они хотели получить от поездки по морю, похоже, не очень понимали и сами девушки. Андрей не преминул кивнуть Вере в направлении угрюмых представительниц Соединённых Штатов:

– Похоже, мы усугубляем их головную боль после бурно проведённой ночи, – подмигнул он.

– Откуда ты знаешь? Может, вовсе наоборот, – они слишком хорошо спали сегодня ночью, оттого и недовольны, – предположила Вера.

– Если даже и так, то, оставаясь и дальше с таким выражением лица, им вряд ли удастся переломить ситуацию к лучшему. И тогда сегодняшняя ночь будет столь же тоскливой.

Лодки отчалили и, быстро набирая ход, понеслись за проводником. Вера вызвалась управлять лодкой, в которой они разместились вдвоём с Андреем. Несмотря на то, что Вера это делала первый раз в жизни, она была уверена, что справится с управлением. Чем дальше они отходили от берега, тем крупнее становились волны, и тем выше подлетала лодка.

Вместе с лодкой взлетали и Вера с Андреем, причём Вера не уставала удивляться двум вещам: почему никто не позаботился сделать сиденья в лодках помягче и что с ней самой случилось, если она позволяет себе так громко хохотать и визжать на «ухабах» и резких поворотах, когда ягодицы на большой скорости встречаются со скамейкой, а солёные брызги обдают с головы до ног. Справедливости ради следует сказать, что из соседних лодок неслись такие же вопли. Мужские голоса, как ни забавно, преобладали, но и американки не давали спуску соседям по приключению.