Государство грёз - страница 16

– В какую сторону я изменился – в лучшую или худшую?

Но девушке было явно не до шуток, и она серьёзно отвечала:

– Не могу тебе однозначно ответить на этот вопрос. Но то, что ты какой-то не такой – это факт! Что-то ты от меня утаиваешь, а что – не могу понять.

– Наверное, подспудно не дают покоя мысли о родных. Как они там? Особенно волнует брат – у него сейчас первые в жизни летние каникулы, которые он проводит без отца. А город у нас горячий – во всех отношениях. Попасть в дурную компанию, где пьют беспробудно или колются – раз плюнуть. А тебя в эти мысли посвящать не хочется – всё равно ничем не поможешь, – в тон Кате, на полном серьёзе отвечал Анатолий. И добавлял:

– Не бери в голову – это всё ерунда! Я очень, очень, очень тебя люблю и приглашаю сегодня в ресторан, чтобы немного отвлечься и развлечься!

Молодые люди много гуляли, о многом говорили, строили планы на будущее – оказывается, Катя хотела минимум трёх детей, в то время как Анатолий считал, что двух – вполне достаточно. Но это на данном этапе было, пожалуй, единственным их разногласием…

––

После отправки второй анкеты, Анатолий вступил в новую полосу жизни. Все происходившие события наблюдал как бы со стороны, ловя себя на мысли, что рассматривает их как нечто приходящее и уходящее. При этом стал больше внимания уделять юридическим вопросам, стал думать, что ему делать с жильём в случае удачного стечения обстоятельств, начал серьёзно заниматься английским. Всё, что он на данном этапе знал о проекте Викарда, его устраивало. Кроме одного. Он никак не мог понять, почему в числе обязательных условий фигурировало требование об отсутствии семьи. Если бы этого условия не было, ему было бы намного проще уладить все формальные вопросы с Катюшкой и собственностью. Он бы взял её в жёны, переоформил на неё квартиру и поехал бы устраивать их будущее гнездо. Но при здравом размышлении понял, что таким образом перекладывает проблемы на хрупкие плечи любимой и решил, что со своей собственностью будет разбираться только сам. Тут был ещё один непростой момент – деньги на квартиру ему подарила бабушка по матери, которая ушла из жизни чуть больше двух лет назад. И у Анатолия сердце было не на месте – он понимал, что мать будет категорически против продажи квартиры, рассматривая её как светлую память о бабушке.

На работе был очередной аврал – сдавали документацию большому заказчику. Все стояли «на ушах», впрочем, как обычно при приближении отчетной даты. Раньше в такую гонку впрягался и Савченко – бегал по кабинетам и отделам, торопил, подхлёстывал, ругался. А тут его словно подменили – он всё делал спокойно, не торопясь. На вопрос «любимого» начальника: «Не заболел ли часом Анатолий Борисович?» – ответил, что у него всё замечательно, просто не видит смысла в «административном давлении». Юрий Викторович как-то очень странно на него посмотрел, но возражать не стал. Так они и сосуществовали – один кричал, ругался и топал ногами, а второй с мудрой отрешённостью смотрел на всё происходящее, молчал и улыбался.

Пролетело лето –любимое время года Анатолия. Раньше, живя на юге, он обожал весну, потому что видел и чувствовал, как в марте природа просыпается и оживает. Но здесь, на севере, всё пробуждалось после зимы на два месяца позже, поэтому период с начала марта по конец апреля был для Савченко очень непростым – его биологические часы показывали весну, а окружающая действительность убеждала в обратном.