Государство и право в контексте консервативной и либеральной идеологии: опыт ретроспективного анализа - страница 10

– свобода всегда была в каком-то смысле даром королей, ибо все свободные нации образованы были королями.

Де Местр говорит, что «конституция, которая создана для всех наций, для общечеловека, – как он выражается, – не годится ни для одной. Это чистая абстракция, схоластическое произведение, выполненное для упражнения ума согласно идеальной гипотезе»[12]. Далее он смело отстаивал мысль о том, что ни одна конституция не возникла в результате зрелого размышления, что права человека или нации лучше не выражать в письменном виде, но если уж закреплять их на бумаге, то они должны быть транскрипцией неписаных, извечно существовавших прав, нащупываемых метафизически, ибо все, становящееся текстом, теряет силу.[13] Незадолго до смерти он написал: «Я умираю вместе с Европой. Приятная компания».

Бональд Луи Габриэль Амбураз (1754–1840 гг.) – французский философ-идеалист, политический деятель, публицист. Учился в колледже ораторианцев. Являлся членом Французской академии. Выступил одним из основателей газеты «Консерватор». Он не принимал идей Просвещения, критиковал договорную теорию происхождения государства, поддерживал божественную теорию власти. Политическим идеалом Бональда являлась сословно-представительная монархия при сохранении привилегированного положения духовенства. В 1804 г. он выступал против Гражданского кодекса, который, по его мнению, основан индивидуалистической психологией. «Бог – автор всех совершенных законов», поэтому всевозможные Декларации прав человека были для него пустым звуком.

Любой закон есть божественная воля и человеческое правило. Божественная воля выражается в первоначальном, общем, основном законе: первоначальном, что касается времени; общем, что касается существ; основном, что касается общества; закон-принцип – то, что обычно называется естественным законом. Он опосредован в частных, вторичных, местных законах, которые называют позитивными законами и которые можно было бы назвать законами-следствиями, поскольку они должны быть естественным следствием основных законов. Легитимность человеческих действий заключается в их соответствии общему закону, а их легальность – в их соответствии местным законам. Легитимность есть совершенство, абсолютное добро, необходимость; легальность есть благопристойность, относительное добро, полезность.[14]

Консервативную линию в юриспруденции развивала так называемая историческая школа права, которая оформилась в первой трети XIX в. в Германии. Наиболее выдающимися ее представителями являлись Густав Гуго (1764–1844 гг.), профессор Геттингенского университета; Пухта Георг Фридрих (1798–1846 гг.), профессор Берлинского и других германских университетов; Савиньи Фридрих Карл (1779–1861 гг.), декан юридического факультета Берлинского университета, а впоследствии министр юстиции Пруссии.

Естественно-правовую доктрину и вытекавшие из нее демократические и революционные выводы историческая школа права избрала главной мишенью для своей критики. Теоретики исторической школы права выдвинули тезис о позитивном праве как об искусственной конструкции, создаваемой нормотворческой деятельностью законодателя. Позитивное право является лишь дополнением к праву обычаев, которые возникают стихийно из недр «национального духа», глубин «народного сознания». Представители исторической школы права не воспринимали метафизическую трактовку генезиса и бытия права, которую предлагала естественно-правовая доктрина. Эволюция права, как полагал основатель школы Гуго, совершается объективно, приноравливаясь к потребностям и запросам времени, поэтому лучше держаться обычаев и традиций, которые существуют веками и проверены временем. Большая часть правовых норм, действующих у данного народа, возникли стихийно, подобно тому, как возникли язык и нравы этого народа, или, скорее всего, являясь частью того и другого, возникли в результате привычки.