Государство мечты. Пособие для реалистов. Как построить идеальное государство - страница 2

Учитель Платона, Сократ, как, впрочем, и многие философы, тоже был личностью выдающейся. «Каменотес, болтун и реформатор мира, князь колдовства, изобретатель каверз, спорщик, заносчивый насмешник и притворщик»[5], – так характеризовал его сын Тимарха, Тимон.

Сократ не оставил после себя ни буковки, ни страницы. Все, что о нем известно, рассказали его ученики и те, кто с ним общался. И в первую очередь Платон. Но сделал это своеобразным образом: он ведет свои диалоги устами Сократа. И поди разберись, когда свои мысли излагает Сократ, а когда его устами вещает Платон.

В платоновском «Государстве» Сократ по заведенному правилу ведет беседу, демонстрируя собеседникам свою мудрость. Дискуссией эту беседу не назовешь, ибо Сократ изрекает свои мудрые мысли, а его собеседники с ним во всем соглашаются:

«– Так это или как-то по-другому?

– Конечно, это так, Сократ».

Тема идеального государства началась с того, что собеседник Сократа Фрасимах, не подумав, сказал, что несправедливому человеку живется лучше, ведь он, в отличие от справедливого, может поступать не по справедливости, а так, как ему выгодно. Это значит, что несправедливость целесообразна, а справедливость нет.

Все присутствующие стали просить Сократа разобрать этот вопрос. И он сказал, что справедливость свойственна не только людям, но и государству, а поскольку государство больше человека, то там и справедливости больше, поэтому ее легче изучить. Сократ начал с того, что люди в одиночку не могут удовлетворять свою нужду в еде, одежде и крыше над головой, поэтому у них возникает потребность в чувстве локтя.

Но потребности у людей растут, они начинают поглядывать в сторону соседних государств, и в конце концов начинаются войны. И чтобы не стать добычей алчных соседей, государству нужны стражи. И Сократ начинает размышлять о том, как отбирать стражей, как их воспитывать и как организовать их жизнь.

В частности, он безапелляционно заявляет, что жить им лучше всего будет вместе, а всем, чем нужно, их обеспечат благодарные граждане. Соответственно, у стражей не должно быть ничего личного. «Все жены этих мужей должны быть общими, а отдельно пусть ни одна ни с кем не сожительствует. И дети тоже должны быть общими, и пусть родители не знают своих детей, а дети – родителей». Таким вот гениальным образом, когда никто не знал бы, чей он отец или сын и все считали бы друг друга родными людьми, Сократ собирался сплотить жителей государства в преддверии неизбежных войн.

Продолжая размышлять на заданную тему, Сократ – или Платон устами Сократа – в творческом запале договорился до необходимости селекции применительно к человеку. То есть за пару тысяч лет до Фрэнсиса Гальтона – двоюродного брата Чарльза Дарвина – древнегреческие философы придумали евгенику!

Причем родителями, по мнению Сократа, могут быть только стражи цветущего возраста с тридцати до пятидесяти пяти лет и женщины лет на десять моложе. Сократ сообщает: «Но что это так делается, никто не должен знать, кроме самих правителей, чтобы не вносить ни малейшего разлада в отряд стражей».

А ведь это значит, что правителям придется устраивать все так, «чтобы при каждом заключении брака человек из числа негодных винил бы во всем судьбу, а не правителей». Интересное получается идеальное государство, где правителям нужно выступать в роли сводников и обманывать своих стражников в таких щекотливых вопросах.