Готика - страница 21

Пока она говорила, кровь в моих венах забурлила от предвкушения и страха. Каждая эмоция казалась слишком сильной и уничтожающей. Они сплелись в толстый жгут, похожий на клубок змей, который извивался и шипел.

– Постой, о чём ты говоришь? – вдруг поняла смысл её слов. – Как они могли заинтересоваться моим работами…

Окончание предложения я проглотила, заметив виноватый взгляд Лилит. Она подалась вперёд, словно хотела коснуться моей руки.

– Даже не думай о том, что я предала тебя. Прежде чем принимать решение, посмотри на ситуацию моими глазами и подумай.

– Что ты предлагаешь?

– Хочу тебе кое-что показать. Пойдём.

Мы вышли на улицу, тёплый воздух обернулся вокруг тела, словно мягкие объятия. Осень пахла по-особенному для меня, но здесь не хватало той дикой природы, которая царила в Шартре. Костров, что мы зажигали по вечерам, вскользь, касаясь его жара, смотрели на искры, вздымающиеся в небеса, считали звёзды, пытаясь найти ту самую падающую комету, чтобы загадать желание.

Лилит привела меня в небольшую галерею, в которой были работы многих художников. Но самое невероятное заключалось в том, что среди них оказались мои картины.

– Не паникуй, здесь нет имён и подписей, только работы, о которых никто не узнает. Связаться с их автором можно через меня и никак по-другому. Мне больно смотреть на то, как ты мучаешься, желая выставить свои работы на всеобщее обозрение и не смея сделать этого.

– Ты сумасшедшая, – выдохнула от переполнявших меня чувств.

Я так часто представляла свои картины, выставленные в галерее для глаз других людей, но никогда не могла сделать этого. Учёба, в которую вкладывала все силы, порой не спала ночами, читая, изучая, рисуя, потом бегство из родного города, снова учёба, игра в прятки, давили тяжёлым грузом ответственности. Всё это никак не способствовало исполнению моих желаний.

– Скорее я волшебница, исполняющая мечты, – с явной гордостью объявила Лилит.

От её нахального тона я только скривила губы и покачала головой. Мой взгляд выхватывал каждую линию, росчерк, ломанную кривую, что я находила на своих картинах. Они висели среди Каналетто, Ренуара Пьера, Бугера, это было просто восхитительно. И, казалось, мне выдумкой, сном, в который я нечаянно забрела.

– Теперь жди заказов на свои картины.

– Что ты имеешь в виду?

– Обычно в подобных случаях тех, кто оценит мастерство и подачу в рисунках, будет гораздо больше, чем тех, кто станет критиковать. И они обязательно захотят обзавестись картиной твоего авторства, чтобы повесить в своём богатом доме и хвастаться перед друзьями.

Моя голова отказывалась верить в её мнимое предсказание, но я была по-настоящему счастлива впервые за три года. Это казалось чем-то сладким, тягучим, как патока, осязаемым, как мёд, на кончике языка.

Лилит отвезла меня домой, но я ещё долго не могла остыть. Возбуждение, трепет, волнение бродили под кожей взрывоопасным коктейлем, мешая выдохнуть и успокоиться. От той перспективы, которую создала в моей голове своими словами Лилит, будоражило, будто я выпила шампанского.

Перестав метаться, позволила телу остыть, когда вода обрушилась на меня. Подняв голову, я ловила те капли, что стекали по коже, и улыбалась не в силах остановиться. Прохлада, что дарила вода, помогла остудить пыл мыслей, метавшихся в голове. Завернувшись в тёплое полотенце, я вышла и присела за комод.

Смотреть в зеркало и видеть, как движется твоё отражение, может быть пугающе, но я привыкла к призрачной фигуре, преследующей меня, будто кто-то накинул невидимую мантию на мои плечи. Сидя неподвижно, смотрела, как тени смещаются, и я каждый раз, будто завороженная, видела то парадоксальное действие, и не могла оторваться. Нечто зловещее шептало вокруг меня, холодок бежал по коже, хладными прикосновениями, касаясь каждого голого участка.