– На метро опять поедешь? Что ты как лузер всё на метро-то ездишь? Уже купил бы машину себе.
На это Илья только усмехнулся:
– В метро с девушками знакомиться сподручнее, – сказал он.
Я же говорю, всё какие-то отговорки, жонглирует словечками. Веселится без страсти, девок водит без желания. Только к работе и испытывает подлинный интерес.
– Толку что? – намекнул я, что все его знакомства дольше, чем пару дней не длятся, или того меньше. Я хотя бы по паре недель встречаюсь, а то и по месяцу, бывает.
– А ты, я слышал, собрался опять на кафедру? Что это вдруг? – сказал Илья, снимая хирургическую изумрудного цвета пижаму.
– Мама сказала, пора жениться, вот пойду невесту поищу среди положительных студенток.
Илья захохотал. Ну, хоть какое-то оживление, а то весь устремлён уже сбежать побыстрее и от моих вопросов тоже.
– Ну-ну. Лучше попробуй в метро спуститься, – сказал Илья.
– По-моему, в метро одни бабки с тележками.
Илья смеялся, продолжая одеваться:
– Хватает, верно.
Джинсы опять с железяками, ну, хоть кроссовки, не ботинки и не сапоги. Берёт косуху.
– Жарко там, не надевай кожан свой. Уже на Армани перешёл бы, сколько можно?
– Вэл, я к твоему Армани не пристаю, не лезь к моему кожану.
Вот и поговорили.
– Василёк, женился бы что ли на мне, а?
Вот это да! В золотом свете, заполняющем всю комнату Майка похожа на солнечный зайчик, такая же пронзительно золотистая и весёлая.
– Ты как солнечный зайчик, – щурится она, улыбаясь.
– Что? – изумился я. – Что ты сказала?
Майка посмотрела удивлённо:
– Что… что ты солнечный зайчик.
– Это тоже… а перед этим… Ты серьёзно?
– Про зайчика? Серьёзно, конечно… – и засмеялась опять, – мой зайчонок, – принимаясь щекотать меня.
– Подожди ты, – я поймал её руки под одеялом, стиснув тонкие запястья легонько, чтобы остановить щекотку. – Ну не ерунди, Майка, ты сказала, поженимся?
– Нет. Я сказала: женись на мне.
Я приподнялся, чтобы лучше видеть её лицо. Улыбается мягко, не смеётся.
– И пойдёшь за меня?
– Так уж повёл бы, наконец, – она погладила меня по лицу, убирая волосы назад, потрогала колечко в ухе, любить его пальчиком шевелить.
– Тогда вставай, пойдём, – я поднялся.
– Куда пойдём? – Майка села, волосы скатились ей на грудь красиво.
– Как куда? В ЗАГС.
– С ума сошёл?
– Нет, паспорт-то здесь?
– Да здесь, в… это… в сумке.
– Давай-давай, завтракаем быстро и в ЗАГС.
– А если не работает? Там же не каждый день, – Майка выбралась из-под одеяла, люблю смотреть на неё обнажённую, она как ожившая статуэтка.
– Вот и узнаем.
ЗАГС работал. И мы встали в очередь. Надо было заполнить чудное заявление одно на двоих, в конце указать какую фамилию присвоить супругам. Майка засмеялась:
– Давай сделаем двойную, тогда я буду Кошкина-Метелица!
Я захохотал, поддержанный Майкой, нас чуть не выгнали.
– А Метелицей будешь? – спросил я уже тихо, перестав смеяться, протянул руку к её лицу, очень хотелось коснутся.
Майка улыбнулась, приникая щекой к моим пальцам.
– Буду, милый мой Метелица.
Но заявление – это оказалось не всё, надо ещё пойти в сберкассу оплатить пошлину. Какая-то смешная сумма в сто рублей, устаревшая, видимо ещё пару лет назад, когда Майкина стипендия была две тысячи, а сейчас 84000, ровно стоимость проездного и оплата общежития в месяц. Но, чтобы оплатить эти копейки…
– Вась, очередь из бабусь на три часа, – смутилась Майка, когда мы заглянули в первую сберкассу.
– Пошли в другую.
