– Чай, кофе? – любезно предложил сотрудник. – Только без сахара, получка завтра, а сахар кончился.
– Спасибо, не надо, – отказался я, чувствуя, что никакой чай в меня сейчас не полезет. – А по какому делу меня вызвали, что-то случилось, я что-то нарушил?
– Да что вы, – отмахнулся сотрудник. – Меня, кстати, Николаем зовут, а вас Михаил Григорьевич, если не ошибаюсь.
– Можно просто Михаил… Миша, – поправился я, не чувствуя себя пока полноценным Михаилом Григорьевичем.
– Говорят, что вы можете типа с мёртвыми разговаривать? – в глазах Николая горел неподдельный интерес. – Они же померли, как с ними разговаривать? Типа душа, да?
– Типа да, – коротко ответил я, вовсе не успокоенный словами сотрудника. – Так что от меня нужно капитану Удальцову? Хотя бы в общих чертах, если можно, – попросил я, надеясь как-то подготовиться к разговору со следователем.
– Не могу, Миша, – развёл руками Николай, – капитан приказал без него тему не начинать. Он у нас знаешь, какой строгий? Жуть! Его все бандиты на районе боятся за принципиальность. Если накосячил, Петрович мигом за шкварник и в СИЗО. Ещё никто от него не уходил домой, только на зону. Да ты, то есть вы не дрейфи, э-э-э, не бойтесь – это же он с бандюками так, а вы эксперт! – быстро уточнил Николай, заметив, как вытянулось моё лицо во время живописания судьбы личностей, попавших в кабинет Петровича.
– Спасибо, успокоил, – я тяжело вздохнул. – Можно на ты, так проще.
Кабинет следователя действовал на меня угнетающе. Давили стены, угрожая схлопнуться и раздавить, как комара. Телефон угрожающе звонил и звонил, а Николай даже не собирался на него отвечать, полностью поглощенный разговором с интересной личностью, то есть со мной. В коридоре слышались матюки задержанных и окрики охранников, их сопровождающих. Десятки людей ходили, топали, пробегали по коридору, громко хлопая дверями, словно в коридоре шла ожесточенная перестрелка. А потом и вовсе раздалась настоящая автоматная очередь за окном.
– Неужто завёл? – удивился Николай и кинулся к окну. – Серёга, ну, как наш козлик, поживёт еще?
Я хотел было кинуться к бестолковому Николаю, чтобы спасти его от верной смерти, как стрельба сменилась на всё более уверенное, хотя и достаточно громкое пыхтение автомобильного двигателя.
– Да, чего ему сделается? – отозвался, видимо, Серега. – Он же железный! Сейчас карбюратор подрегулирую и катайся, как на новом!
– Вот же мужик, золотые руки, – кинулся было рассказывать мне Николай историю про мастера, как дверь распахнулась, и в кабинет вошёл невысокий, средних лет мужчина в обычном костюме, без пистолета, с обычной бумажной папкой на завязочках под мышкой.
Коротко стриженный, скуластый, он смотрел на меня прищурившись, словно прицеливался или оценивал ситуацию.
– Товарищ капитан, задержанный… э-э-э, приглашенный эксперт прибыл, – поспешил доложиться Николай.
– Прибыл, значит? – капитан сел за стол, движением руки предложил мне снова сесть и начал внимательно оглядывать, словно экспонат в музее. – Любопытно, а я вас себе по-другому представлял, – признался он. – Документы при себе?
– Документы? В смысле паспорт?
– Ну, да, документы, – капитан смотрел с нескрываемой усмешкой, – паспорт тоже сгодится. Должен же я знать, с кем разговариваю, – он взял паспорт, раскрыл его и внимательно сверил фотографию с моей физиономией.
Затем, забавно шевеля губами, прочитал, кто и когда выдал мне документ, перелистнул на страничку с пропиской, заглянул в раздел, связанный с жёнами и детьми.
